"Райдо Витич. Код Омега ("Зеленый патруль" #3)" - читать интересную книгу автора

Только через сутки Стася пришла в себя и подивилась солнечному свету,
что бил ей в глаза через оконце.
- Выпей, - приподнял ей голову Кир, желая напоить отваром душистых
трав.
- Ты?
- Кто еще? Пей.
Женщина послушно выпила и распласталась на подушке без сил. Она почти
не чувствовала тела, но четко помнила, как его встряхивало в темноте и
ломало, словно ветер березку.
- Лихорадка? - покосилась на мужчину.
- Похоже. Кризис миновал, но восстанавливаться долго будешь. Выжало
тебя на нет.
- Хорошо... не чума...
- Хорошо. Но это с какой стороны смотреть. Скрутило тебя не хуже, чем
при чуме.
- Лихорадка, - протянула опять.
- Нервное истощение.
- Я встану.
- Естественно. Кто тебе умереть даст? - усмехнулся почти весело. - И
потом, хозяев за доброту отблагодарить надо.
- Славные?
- Милые. Тихие, приветливые, как все здесь. Почти как в том городке,
где живут Саймон и бабулька в чепце.
- Останемся?
- Пока да. Ты сейчас и до сортира не дойдешь, не то что за околицу.
Дальше - поглядим. Будет день - будет пища.
У занавески в закуток появился высокий парень с только пробивающейся на
подбородке бородкой. Встал у косяка, придерживая ткань, и уставился на
женщину пытливо.
Кир глянул на него, потом на Стасю и сказал:
- Познакомься: Ермола. Старший сын хозяев дома.
Парень чинно поклонился:
- Здрава будь, государыня.
- Стася, - поправила его и вымучила улыбку: Спасибо вам.
Ермола оглядел закутке, будто врага увидеть чаял, и молча задернул
занавесь.
- Строг, - шепотом с улыбкой поведал Кир. - Батя в отъезде, так он как
старший в доме за всех в ответе остался, вот и осторожничает.
- Молодец.
- Норма. Жизнь, - пожал плечами. - Ты спи, я помогу ему, пойду. Работы
здесь хватает. Позже Леда с покоса прибежит, сестра его, молоком тебя
напоит. Держись, - сжал ей руку и ушел.

Дни полетели. Вскоре Стася уже помогала по хозяйству, чувствуя себя
вполне прилично. Правда, слабость, что приступами одолевала ее, уходила
тяжело, будто нехотя. Но угнетало Стасю другое - после болезни ей больше не
снился Иван, не видела она и Николая. Пропасть, в которую она проваливалась,
нельзя было назвать сном, и ничего в ней не было, никого. Словно исчезло
что-то с той болезнью, навеки покинув женщину.