"Райдо Витич. Код Альфа ("Зеленый патруль" #2)" - читать интересную книгу автора

Ее интересовало другое. Женщина повернулась к Теофилу, во все глаза
уставилась ему в глаза, пытаясь найти фальшь, ложь и не находила:
"Ты готов пойти в неизвестность, готов отдать жизнь за женщину?...
Почему?"
- Люблю, - прошептал, в этот момент искренне пожалев женщину, не
знающую что это такое. Теперь понятна стала ее злость. - Люблю. Нет в мире
выше, чище больше, чем любовь. Она дана нам как благословление свыше. Она и
губя, делает счастливым. Мне ничего не надо, веришь? Там, в свое время я был
знатен и богат, имел связи, возможности, но был несчастен, сир, и не жалею
что все бросил и теперь у меня лишь эта странная одежда да небольшая зала
названная комнатой. И все же, я здесь богат сильнее, больше, чем там был.
Здесь я счастлив богатством этим. Воины, с которыми я познакомился - Боги
благородства, любимая - ангел. Я равен им, принят равным. Кто я и кто они,
но разве это дали мне понять? Отвергли, бросили, не объяснили?... Они тоже
любят. Ты посмотри на них - они любят. Не делят это чувство на пол и сан, на
возраст или положение в обществе. Они как братья друг другу. Мне многое еще
не ясно, но главное я понял - здесь живет любовь, она цветет здесь в каждом
взгляде, жесте. И это доказательство того, что здесь обитель Бога. Ты зря
пытаешься напасть - любая злоба, ярость пуста и слаба против истинной любви.
Все низменные чувства в миг разлетятся, в прах падут, уйдут, следа здесь не
оставив. Утолись же не злостью, а любовью, и излечись. Да ненависть, как
болезнь, чума и тут лекарство - любовь и вера. Пойми, обида рождает
ненависть, а ненависть бесплодна, она рождает только пустоту.
Женщина внимательно слушала его, но было видно не согласна, не
понимает.
- Верни, прошу, Стасю.
"Не понимаю, о ком речь. Я - Стася", - холодно прищурилась и гордо
вздернула подбородок.
- Но как же?... - растерялся.

Чиж шел в раздевалку вместе с ребятами и остановился, заметив пару у
окна. Стася и Теофил о чем-то говорили и выглядели, как два голубка. Вернее
граф болтал без умолку, а капитан слушала его и вроде снисходительно, даже
поощрительно поглядывала.
Иштван хмуро глянул на них, потом на Николая, и сжал его плечо,
сочувствуя.
- Насильно мил не будешь, - протянул Сван. И вздохнув, подтолкнул ребят
в раздевалку.
Николай осел на стул, потерянно уставился перед собой: что делать, как
быть? И тошно, хоть вой. За что, почему? Чем ей этот графенок приглянулся,
что в нем?
- Он хороший человек, - тихо заметил Ян. - Романтичен, влюблен в Стасю,
это невооруженным глазом видно.
- Больно, старик? - подсел к Чижу Иштван. - Знаю. Но если ей так
лучше...
Николай кивнул. Однако свыкнуться с потерей не мог, сердце бунтовало и
ревность желчью душу отравляла. Но не было и желания устраивать разборки,
теснить соперника. Апатия вдруг навалилась и давила как могильная плита.
Мужчина горько усмехнулся, сообразив, что хочется заплакать как
ребенку, зашедшему в свой первый жизненный тупик. Хотя он не ребенок и тупик