"Райдо Витич. Игры олигархов" - читать интересную книгу автора

специалиста.
- Счастье!
- Кстати, о тебе Рома спрашивал.
- Логутов? - вспыхнули надеждой глаза девушки.
- Жди! Ну, ты махнула, красивая! Логутова Жанка пасет, так что ручки,
глазки и мечты - прочь. Я тебе о друге своего Димы говорю.
- А-а, - разочарованно протянула Ярослава. Помнила она того
Романа - субтильный, весь какой-то белесый от ершика волос на голове до
ресничек. И молчун. Пялился на нее весь вечер и молчал.
Напоследок поп-корном усыпал. Сходили в кино, ага. Если еще один раут
намечается, то она лучше дома посидит.
- Извини, Лара, мне он никак, - призналась честно.
Девушки юркнули в аудиторию, порадовавшись опозданию преподавателя,
расположились на своих местах, поприветствовав сверстников и друзей -
подруг.
- Совсем значит, не понравился? - поинтересовалась Лариса.
- Совсем.
Люба Тимофеева влетела в аудиторию и, не увидев препода, ринулась к
подругам:
- Спасайте! Девчонки, конспекты!
- Сейчас-то смысл?
В помещение вошел Воронков и хлопнул дверью:
- Всем здравствуйте!
- Все, - осела Люба. - Мне конец.
- Авось, - прошептала Ярослава и сложила "фигушку", спрятав руки под
стол.
- Чур, не меня, чур, не меня, - пролепетала Лара, напряженно следя за
Воронковым.
- Гипноз, да? - с уважением покосившись на нее, спросила девушка.
- Ага.

Леший покачиваясь на диванчике под тентом, читал Ремарка. Жара,
аномальная для осени, не располагала к суете мыслей, но и к классику не
приобщала. Алекс откинул книгу прямо в клумбу роз и сжал переносицу
пальцами: черт те что. Почему ему в голову настойчиво лезет Расмус с мадам
Перцовой оной же - Хелен?
Зацепило?
Прав, Расмус, прав - зацепило. Еще как. Но он свяжется с
Перцовой, если только та сыграет по-честному, предоставив клиенту не
актрису.
Не верил он... и верил. Судя по связям мадам, характеру, типу личности
и пятнах на биографии что евро дензнаки почти добела вытравили, она способна
на что угодно. И сам факт, того, что женщина может ради денег доставить
ничего не ведающую, никому не знакомую девочку на утеху садистам - говорило
о многом. Сам этот факт уже был интересен, рождал любопытство и ощущение
предвкушения перемен, новизны. Игра на грани фола, игра за которой он мог
проследить, которую сам мог устроить и поучаствовать при желании - это уже
встряска, это уже что-то.
И все-таки Расмус не гурман. Плебейские у него замашки и пристрастия
соответственные, фантазия убогая.