"Игорь Винокуров. Полтергейсты (Энциклопедия загадочного и неведомого) " - читать интересную книгу автора

отмалчивались, не выдержавшие натиска "акробатов пера" высказывались. Они
были вынуждены строить гипотезы о природе полтергейста, в основном исходя из
сведений, опубликованных в средствах массовой информации. Но в науке так не
делается! Прежде чем высказаться о механизме того или иного явления, ученый
тщательно собирает и изучает факты, знакомится с трудами предшественников,
проводит опыты и лишь затем делает выводы. В противном случае гипотеза
оказывается построенной на песке, сколь бы изящной она ни была.
А между тем человечество накопило изрядное количество знаний о
полтергейсте, только нашим ученым они не были тогда доступны, поскольку
считались разновидностью мистики. Поэтому с серьезными трудами о феномене
они при всем желании не могли познакомиться. И это не вина их, скорее -
беда. Да и журналистов, по большому счету, вряд ли стоит в чем-то винить,
ведь они старались хоть как-то удовлетворить внезапно вспыхнувший интерес к
столь необычному явлению. Объединенные усилия журналистов и ученых в конце
концов привели к тому, что отношение общества к феномену стало более
терпимым, а его исследователей и жертв перестали забрасывать камнями.
[Согласно опросу, проведенному в 1990 году газетой "Комсомольская
правда" (на анкету "о роли мистики в нашей жизни" ответили 60 тысяч
читателей), в полтергейст тогда верили 68 процентов населения СССР. (Здесь и
далее примеч. автора. - И. В.)]
Однако осенью 1988 года, когда наш пресловутый Барабашка, неожиданно
объявившись, тут же стал поистине всесоюзной знаменитостью, до хотя бы
снисходительного отношения к феномену было еще очень и очень далеко.
По правде сказать, за последние лет пятнадцать явление не раз
стучалось - как в прямом, так и в переносном смысле - в наши двери. Впрочем,
оно это делало всегда - и сто, и тысячу, и более лет тому назад. Иногда ему
удавалось достучаться не только до жильцов какой-нибудь квартиры, но и до
целой страны или нации, а то и до населения всего земного шара. Случай же с
Барабашкой представляет особый интерес. Он произошел недавно, чуть больше
восьми лет тому назад, то есть на нашей памяти. До распада великой державы
оставалось всего три года. Казалось, на нее обрушились все видимые и
невидимые силы тьмы. Возможно, когда-нибудь историки обратят внимание на
чрезмерно бурную вспышку активности полтергейста в годы так называемых
перестройки и гласности: никогда прежде в российской истории подобное,
похоже, отмечено не было! А с 1992 года энергия феномена явно пошла на убыль
и частота вспышек резко снизилась. Автор далек от мысли о причастности
феномена к развалу сверхдержавы - думать так было бы сверхупрощением. Скорее
наоборот: крайне болезненный процесс распада пробудил и оживил какие-то
обычно дремлющие в человеке невероятно темные силы, иногда проявляющиеся и
во вспышках полтергейста. Уже не отдельные семьи, а само общество как бы
посылало сигнал SOS...
В полноценной, здоровой во всех отношениях семье полтергейст не
возникает. Если же он почтил ее своим вниманием, значит, она отмечена
печатью неблагополучия - духовного, душевного, физического. В любом обществе
всегда бывают и неблагополучные, трудные, семьи, и одинокие, живущие в
отрыве от семьи или в чуждом семействе люди, которые иногда подвергаются
домогательствам со стороны полтергейста. Но в здоровом обществе это явление
редко становится предметом общенационального увлечения: о московском
полтергейсте 1982 года и челябинском 1985-го поговорили и забыли. А вот
енакиевский, который пришелся на первые перестроечные годы (1986 - 1987),