"Фрэнсис Пол Вилсон. Прикосновение" - читать интересную книгу автора

ней.
Мак-Клейн, старшая медицинская сестра приемного покоя, женщина лет
шестидесяти, увидев Алана, с вопрошающим взглядом взялась обеими руками за
поднос, на котором было расположено все необходимое для проведения
липопротеиновой пробы. Алан отрицательно покачал головой, давая понять, что
в этом нет необходимости. Проверив глазное дно Элен, он не обнаружил никаких
признаков повышенного внутричерепного давления. Незачем пожилой женщине
делать спинномозговую пункцию, если для этого нет специальных показаний.
Алан подписал процедурный лист, продиктовал данные осмотра, отдал
последние распоряжения и, попрощавшись с Элен Дионас и ее дочерью,
наконец-таки покинул здание больницы, сел в свой автомобиль марки "игл" и
отправился домой. Он ехал не спеша короткой дорогой, через пригород Монро,
где дома сгрудились вокруг небольшой бухты, будто бы нетерпеливые
купальщики, готовые по первому же сигналу инструктора броситься в воду. Алан
любил ездить поздно ночью по пустынным улицам - в это время ему не
приходилось все время тормозить и вновь набирать скорость, дабы избежать
кошмарных пробок. Он мог ехать спокойно. Дорога была гладкой. Свежий ветерок
врывался в полураскрытое окошко. Алан вставил в магнитофон кассету с записью
песни "О, Ги" в исполнении группы "Ворон". Он наблюдал, как мелькают за
окнами машины обшитые досками фасады магазинов. Принятый поселковым
муниципальным советом проект реставрации поселка (и почему это только
пригороды Лонг-Айленда по-прежнему продолжают называть поселками?) пришелся
Алану не по душе: предполагалось реставрировать здания в стиле XIX века -
времен китобойного промысла, хотя ближайший район, где когда-то промышляли
китобойцы, находился много восточнее - в Ойстер-Бей или Колд-Спринг. Однако
теперь, проезжая мимо стилизованных под старину магазинчиков и ресторанов,
специализирующихся на рыбных блюдах, Алан не мог не признать, что выглядели
они превосходно. Теперь Монро стал чем-то большим, нежели просто одним из
крупных пригородов Нью-Йорка, расположенных вдоль "элитарного северного
побережья" Лонг-Айленда. Вид харчевен и антикварных лавок вызывал к жизни
образы прошлого. Будто воочию видел Алан седовласого Измаила с гарпуном на
плече, спешащего в гавань, для того чтобы взойти на борт "Пекода" и...
проходящего мимо ультрасовременного видеосалона...
Увы! Все хорошее когда-нибудь да кончается. Красный глаз светофора
преградил Алану путь, заставив-таки нажать на тормоз. Оглядевшись вокруг,
Алан увидел Косолапую Энн, переходящую улицу прямо перед носом его
автомобиля. Он не знал, как звучит настоящее имя этой женщины. И, кажется,
никто этого не знал. Все называли ее Косолапой Энн. Каждый раз, когда Алан
встречался с ней, ему в голову приходила мысль о том, как трагично порой
отражается на всей дальнейшей жизни человека какой-нибудь незначительный
изъян, вовремя не откорректированный в более раннем возрасте. И каждый раз;
когда такие люди, как Энн, попадали к нему на лечение, страшно хотелось
вернуть их в прошлое, чтобы сделать то, что нужно было сделать тогда. А ведь
ничего особенного и делать-то не пришлось бы: всего лишь наложить несколько
гипсовых повязок на деформированную конечность... Как сложилась бы жизнь у
Энн, будь у нее нормальные ноги? Возможно...
Внезапно резкий удар потряс правую переднюю дверцу машины. Алан вскочил
со своего сиденья. В окне показалось уродливое подобие человеческого лица.
- Эй! - зашевелились прижавшиеся к стеклу губы. - Ты-то мне и нужен.
Ну-ка, впусти меня, мне надо поговорить с тобой!