"Карло Вилла. Выгодная смерть " - читать интересную книгу автора

интересные колоды всех видов, которые используют для гадания. А гадать она
умеет замечательно. Луиза убеждена, что у всякой старинной колоды карт,
особенно если она выглядит сильно затрепанной, есть могучая сила предвидения,
и сила эта начинает действовать сразу, как только карты рассыпаны по столу. И
действительно, почему бы картам, созданным для того, чтобы разгадывать тайны,
пройдя столько рук и столько стран, не обрести мудрости, которой, разумеется,
лишены карты из новой, нераспечатанной колоды? Вот почему Луиза гадает только
на старых, изрядно засаленных картах.
Сейчас, загорая без купальника во флигеле Де Витиса, она лениво
раскладывает колоду тароков, в которой помимо четырех традиционных итальянских
мастей - Мечи, Чаши, Деньги и Палицы - присутствуют фигуры Повешенного, Шута,
Башни, Смерти, Воды, Целого Света и Императрицы. Она взяла эти карты потому,
что любит их больше всех, и еще потому, что остальные не стала распаковывать,
опасаясь, что выгорят на солнце; она дала себе слово достать их только тогда,
когда ее домом будет уже не пансион и не чужой флигель, то есть примерно через
месяц, если все пойдет как задумано.
У нее есть деревянные карты с золотой филигранью, есть холщовые карты,
расписанные вручную, карты арабские, китайские и даже средневековых саксов,
очень строгие и необычные. А колода, которую она раскладывает сейчас, нежась
на солнышке, самая обычная, наивность изображения закономерно сочетается в ней
с яркостью красок: красное, лиловое, зеленое. Луиза придает значение малейшим
деталям и нюансам, когда дело касается гадания, она любит эту колоду еще и за
ее простецкий вид - она явно служила сельским жителям - а чем ближе к природе,
тем вернее гадание, считает Луиза.
Ее по-прежнему беспокоят пятна на коже, они остаются главной темой ее
гаданий, и в любом сочетании карт - скажем, если рядом ложатся круглое,
самодовольно улыбающееся солнце в короне из лучей и Труба Страшного Суда, -
она ищет скрытые намеки, указания и полезные советы по поводу своей аллергии.
Однако поведение Карло, в последнее время ставшего таким несговорчивым и
неуязвимым, тоже заставляет ее прибегать к помощи карт в надежде на
благоприятное, утешительное объяснение.
Луиза снова и снова раскладывает карты; вот уже несколько дней, как они
ложатся, совершенно одинаково.
Жульничать тут нельзя, ведь как-никак речь идет о ее жизни.
Расстроенная очередным неудачным гаданием, она поднимает глаза, желая
полюбоваться тем, что ее окружает: ей нравится этот флигель, а особенно та,
основная часть виллы, гораздо большая и лучше обставленная. Надо бы заняться
этим, думает она, но это только после назначения Франко, не раньше.
Ободренная заманчивой перспективой, она опять смешивает карты и начинает
раскладывать их на постели в нужном порядке. Но вдруг останавливается и
гневным движением руки разбрасывает коварную колоду: пусть останется хоть
какая-то надежда.
"Свобода действий и авторитет юриста определяются его заслугами в
поддержании порядка в стране и доверием к его функциям. Прокурор Де Витис,
запрещая фильмы и опротестовывая решения коллег, разрешивших эти фильмы к
прокату, возможно, действует в соответствии со своими прерогативами, однако
он, безусловно, не способствует укреплению доверия граждан к
правоохранительным органам. А доверие необходимо нам сейчас более чем
когда-либо, чтобы не потерять уверенность, что мы еще живем в правовом
государстве".