"Анн-Мари Вильфранш. Тайны любви " - читать интересную книгу автора

женщина не сознается в этом из опасения предоставить любовнику чересчур
большую власть над собой.
Самоуважение, подкрепленное необходимостью напомнить о приличествующей
ее полу скромности, требует от женщины, чтобы она всегда опаздывала на
свидания. Таким образом она старается создать впечатление, что не действует
по собственному желанию, но от щедрот сердца оказывает великую милость
докучливому поклоннику, соглашаясь встретиться наедине. Будучи знатоком
женских уловок, Арман ничуть не удивился опозданию Мадлен на четверть часа.
Осень стояла теплая, однако на Мадлен была роскошная шуба до пят из
чернобурки и "аленькая черная шляпка, облегающая голову и украшенная сбоку
алмазной булавкой. Возможно, улицу Тюрбиго все-таки продувал холодный
ветерок, потому что щеки Мадлен очаровательно раскраснелись. С другой
стороны, румянец мог не иметь никакого отношения к осенней непогоде, но
свидетельствовал; о тайном жаре сердца. Арман спешил быстрее покончить с
формальными приветствиями, насколько позволяли хорошие манеры; теперь, когда
он залучил Мадлен в свой дом, нетерпение стало совершенно невыносимым. Он
поцеловал по очереди руки в перчатках, а когда те были сняты, снова
склонился к рукам, целуя мягкие ладони и внутреннюю сторону, запястий, при
этом у него чуть не закружилась голова от аромата изысканных духов.
Он помог гостье снять великолепную шубу, но не успел повесить одеяние;
Мадлен повернулась, прижалась к нему и, обняв обеими руками за шею, горячо
поцеловала. Он мог гладить ее спину сквозь одежду только одной рукой, так
как на другой висела объемистая шуба. Но когда Мадлен, не отрывая губ,
скользнула рукою вниз и нащупала продолговатое затвердение под брюками, он
сбросил меха на пол и принялся обеими руками ласкать стройную спину с
изящными выпуклостями.
Не прошло и двух минут, как они были в спальне, где Мадлен, к огромному
удовольствию Армана, позволила раздеть себя. Под серебристой шубой на ней
был элегантный свитер из тонкой шерсти в косую черно-белую полоску и
короткая, на сантиметр выше колена, черная юбка в мелкую складку. В талии
свитер был перетянут широким ремнем из черной блестящей кожи с искусно
выделанной круглой золотой пряжкой. Сдернув шляпку и бросив ее вместе с
перчатками на стоявший рядом стул, она протянула руки Арману, как бы желая
сказать этим милым жестом "я твоя, делай со мной все, что хочешь".
Наделенная щедрым провидением длинными и стройными ногами, Мадлен была
почти одного роста с Арманом. Когда они стояли рядом у кровати, ей
потребовалось лишь слегка приподнять красиво причесанную голову, чтобы Арман
мог поцеловать ее. Обняв овальное лицо Мадлен ладонями, Арман покрывал
бесчисленными поцелуями полные губы, глаза, тонко выщипанные темные брови,
широкий и гладкий лоб. Легко можно себе представить, как нарастало
возбуждение Армана, требуя выхода, но торопливость испортила бы все дело, и,
прежде чем Арман коснулся груди, обтянутой узким свитером, Мадлен едва не
задохнулась от поцелуев.
Ах, этот головокружительный миг, когда любовник впервые прикасается к
мягкой груди и лишь безмолвным вздохом выражает свой восторг! Арман не
переставал удивляться тому факту, что, в то время как едва ли не каждый
художник, когда-либо державший кисть в руке, не отказал себе в удовольствии
изобразить возлюбленную с обнаженной грудью, поэты, как правило, избегали
воспевать нежные округлые прелести. Единственным исключением было
достопамятное стихотворение Верлена "Вчетвером".