"Анастасия Вихарева. Черная книга колдуна ("Семиречье" #1) " - читать интересную книгу автора

нас шизофрению лечат медикаментозно.
- Черте что не поднимается плотью, и не причиняет боль, - на этот раз
Мецаах слегка приподнял бровь, проявляя оживление. - Фантазии - вода, а
демон - соль. Соленый человек не растет и не меняется, а когда с него нечего
взять, начинает гнить. Мертвая голова не помнит ничего, кроме демонов. Если
человек не умеет противостоять им, могут одержать над человеком - и тогда он
становится как раб, как вол, как ведомый слепой и глухой ишак. Кстати, - он
с интересом взглянул на Кирилла. Он смеялся, Кирилл это почувствовал как
дыхание биополе, но лицо его осталось беспристрастным. - А почему "седьмая",
и почему "надвое"?
- Мы в космос поднялись, а это уже о чем-то говорит! - с превосходством
бросил Кирилл, невольно задаваясь тем же вопросом и не найдя никакого
логического объяснения. Ну, седьмая, ну, надвое, откуда ему знать?! Но
падать лицом в грязь перед самоуверенным жрецом не хотелось - и он пропустил
вопрос мимо ушей. - Вам до нас далеко!
- Я рад за вас... Но мы продвинулись дальше. Мы знаем, на чем он стоит,
как стоит, и что бывает, если уподобиться демону, - юноша лишь сочувствующе
усмехнулся, повернувшись спиной, через полуприкрытые веки рассматривая
горизонт. - Когда твой брат предаст тебя, ты поймешь, о чем я, - тихо сказал
он.
- И ничего не предаст! - сердце Кирилла облилось кровью.
Вот она - тяжесть! Боль и обида поднялись из сердца и захлестнули,
обжигая и сдавливая грудь. Слова Мецааха ранили глубоко, словно бы приблизив
что-то неотвратимое и страшное, о чем он знал, но не мог вспомнить - и даже
боялся подумать, угадывая лишь шестым чувством. Кирилл сверлил Мецааха
взглядом, а юноша оставался спокоен, задумчиво поглаживая посох, и не
отрывая взгляда от того, что он видел где-то там.
- Я пророк, я вижу! - с пренебрежительной усмешкой сказал он чуть
громче и настойчивей. - Не далее, чем неделю назад, твой брат обобрал вас до
нитки и не оставил себе ничего.
- Нет! - в бессильной ярости, не осознавая, словно рассмотрел врага,
Кирилл сделал шаг вперед, сжимая кулаки - и остановился. Юноша уже стоял к
нему лицом, приготовившись отразить нападение, снова поставив между собой и
им посох. Кирилл крепко зажмурился, стараясь проснуться, словно хотел
вырваться из небытия. Где-то там, во тьме, было что-то такое, о чем сказал
юный жрец. - Нет! - повторил Кирилл уже не так уверенно и со страхом.
- Я могу смотреть в будущее, и так далеко в космос, куда вы никогда не
сможете. И ты... - он расслабился. - Ты тоже мог бы! Закон - Истина! А слова
пустое. Их исторгает и демон, и Бог, и человек. Слова, как вода, приходят и
уходят. Живые слова открывают закон мироздания, поднимая человека до Бога.
Мертвые - ведут в погибель и вторят мертвым, поднимаясь из тьмы, где нет
сознания и обитель демонов, и срываются с уст очевидной глупостью. Люди
помнят, как наказал их Господь, когда они поставили себя выше Бога, презрев
все, чему Он учил. Камни падали с неба, поднялась вода и настал холод по
всей земле, и не было места, чтобы укрыться. Вы ищете следы потопа и не
находите. И не найдете. Потоп - отверстая земля, когда смерть выжигает все
живое до соляных озер, и люди сыплются пеплом. И не было на земле человека,
который бы спасся. Мы дети тех, кто был далеко и все это видел... Он сам
пишет книгу...
Голос Мецааха долетал глухо, словно издалека, проходя волной через все