"Анастасия Вихарева. Черная книга колдуна ("Семиречье" #1) " - читать интересную книгу автора

спереди, который часто оглядывался, наблюдая за тем, как Кирилл пытается
подтянуть к себе руки. - Руки у тебя холеные, ноги нежные, вроде как из
князей, а грамоте не обучен, раз простой истины не ведаешь. Читать,
княженька, не учили? Клубки разматывать, перунички пускать?
- Нет, я из будущего... - признался Кирилл, шмыгнув носом. - У нас все
верят в Христа... И в Магомета с Аллахом... Но у нас по-другому, мы хорошо
живем!
- И не убивают, не воруют, не калечат? Ни дури, ни срамоты? - вокруг
Кирилла сплотились стеной, подбираясь ближе, чутко приникнув ухом, как будто
и не удивившись. - И что нам будет за отречение от Рода?
- Да, но... - Кирилл растерялся, вспоминая историю.
- Скоро рабство закончится? - прищурился мужчина сбоку от него.
- Нет, - покраснел Кирилл еще больше. - Мы тысячу лет будем
крепостными.
- И вешать будут, и в масле поджаривать, и кожу живьем снимать, и
плетьми до смерти сечь? - полюбопытствовали у него.
- Будут, - сник он, с опаской съежившись. - Потом как бы освободят, но
жить станет еще хуже. И уехать нельзя, и за все помещикам заставят платить.
"Круговая порука" называется. Мы это в школе проходили. А потом произойдет
революция, очень много погибнет народа. Спустя двадцать три года начнется
Великая Отечественная, и еще больше народа погибнет - сорок миллионов. Потом
будут еще две войны, и снова погибнет много народа, в основном молодежь, в
Афганистане и в Чечне. А через семьдесят лет станет еще хуже. Сначала народ
ограбят, потом... потом снова будут грабить...


Сказать что-то хорошее Кириллу оказалось нечего. Да, через тысячу лет
будут телевизоры, автомобили и самолеты, дома начнут строить из бетона, в
космос поднялись, но если бы этому народу, способному, ищущему знания и
правду, не мешали, не убивали не истязали, не заставляли кланяться,
кланяться, кланяться, кто знает, какие высоты освоил бы. Не цари поднимали
промышленность и науку, сам народ поднимался, скорее, вопреки тем, кто
заставлял их верить в свои сказки, убивая любое инакомыслие и свободолюбие.
Люди, которые шли рядом, знали, что земля круглая, и знали, что вселенная
круглая, сравнивая со сварожьим кругом, о чем ученые пока только
догадывались, но не могли ничего доказать.
Нет, не все было так плохо, и у кого-то было все - работа, друзья,
родные. В свои пятнадцать лет он не разучился мечтать. Но когда смотрел
вперед на дорогу, понимал, что все его мечты отстоят от него так далеко, как
будто в другом мире, на которое он смотрел через стекло. И здесь было то же
самое - кто-то пировал в княжеских палатах, радуясь сокровищам, добытым у
вдов, сирот, у тех, кто шел по этой грязной дороге в плен, а кто-то умирал
под пытками и плетьми - и их было намного больше. Ничего не изменилось. И,
наверное, каждый, кто соглашался напасть на человека ночью, оправдывал себя
этой правдой, страшась ее больше, чем Божьего суда.
Начинался вековечный сумрачный лес, сразу запахло хвоей и опятами.
Ступать по опавшей листве стало мягко, камни не втыкались в ободранные
ступни. Так бы и шел и шел. Зипун пришлось отдать, но ветра здесь не было, и
неожиданно Кирилл согрелся. Охранники теперь ехали по двое и по трое,
усмиряя сильно встревоженных лошадей, вглядываясь в кусты и деревья и