"Сьюзен Виггз. Волшебный туман " - читать интересную книгу автора

"Сохрани ее, святой Иисус". Это была самая искренняя молитва, которую
когда-либо произнес Хокинс, несмотря на безграничную преданность своей
профессии. Духовенство было неудачным выбором, сделанным поспешно, из
желания просто "быть своим" там, на небесах. Он был рад, что появление Лауры
в его жизни предотвратило принятие последних обетов, навсегда связавших бы
его жизнь с церковью.
Его мысли вернулись к действиям, предпринятым ради ребенка, который,
лишившись отца, останется круглым сиротой. Всего за несколько часов до
ареста он заплатил вдове по имени Эстер Кленч, чтобы она выдала Лауру за
свою племянницу и обеспечила трехлетнему ребенку спасительную неизвестность.
И сейчас вдова Кленч владела единственным сокровищем, которое имело для него
значение.
Он представлял круглое детское личико Лауры, роскошные локоны
золотисто-розового цвета, делающие ее похожей на херувима. Воспоминания о ее
звонком, беззаботном смехе пронзили сердце, потому что он уже больше никогда
его не услышит. Как горько и больно. Никогда не воскликнет он по поводу
первого выпавшего зуба, никогда не увидит ее высокой и стройной, никогда не
придется ему играть роль строгого отца, придирчиво оценивающего ее
поклонников. К горлу подкатил комок, он едва сдерживал слезы. Если его
смерть вообще имеет какой-то смысл, он должен умереть достойно. Ему хотелось
сказать людям, что он остался верен королю до конца, и если ему удалось
добиться восхищения этой безжалостной лондонской толпы, пресытившейся
большим количеством совершающихся казней, значит, его смерть отличалась от
других.
Подталкиваемый палачом, Хокинс ступил на двухколесную повозку,
запряженную мулом. Здесь и закончится его жизнь. Не будет больше проповедей
в сараях, подвалах, после которых ему удавалось ускользнуть от
преследователей. Не придется потом ему передавать шепотом поручения
роялистам, оглядываясь через плечо, опасаясь охотящихся за ним индепендентов
(Члены политической партии, основанной на принципах протестантизма).
В конце толпы появился человек в богатой мантии с высоким воротником.
Он быстро проталкивался вперед. Войлочная шляпа с загнутыми с одной стороны
полями, заколотыми золотой фибулой, затеняла его лицо. Казалось, что он
кричит, но вопли женщин и барабанная дробь заглушали его крики. Истерзанный
пытками мозг Весли лихорадочно заработал, пытаясь заставить свою память
узнать его.
Палач поднялся и встал рядом с Хокинсом. Повозка заскрипела под
тяжестью этого гиганта.
Отлично! Низкорослые слабаки сделали бы эту работу небрежно. Этот
здоровенный детина быстро избавит его от страданий.
Появился священник. На нем была надета мантия, украшенная орнаментом, и
шляпа с круглыми, широкими полями. Весли задался вопросом, какой секте
отдали сейчас предпочтение. Пресвитериане, анабаптисты, квакеры... Он не
смог вспомнить всех протестантов.
- Вы приговорены к смерти через повешение, - сказал церковник.
Хокинс скосил глаза на петлю.
- Похоже, что так.
- Отрекитесь, сэр, и избавьте себя от меча палача.
С оттенком тоскливого сожаления, смягчившим его черты, Весли произнес:
- Мой добрый друг, я не могу. - Церковник раздраженно скривил рот.