"Фрида Абрамовна Вигдорова. Семейное счастье " - читать интересную книгу автора

Воздушную академию, на командный факультет. Будешь большим штурманом.
Так случилось, что в 1934 году Андрей уехал в Москву, в
Военно-воздушную академию имени Жуковского.
Ничего, - думал Андрей, - мой час придет! Я знаю, придет!
Саша тоже потеряла мать, но гораздо раньше, чем Андрей. Ей было тогда
всего три года. Через год в их дом пришла новая мама, все называли ее
мачехой. Соседки жалели Сашу, тетки - сестры отца - смотрели на мачеху
настороженно.
Саше было четыре года, мачехе - тридцать. Это была тихая женщина с
голубыми добрыми глазками и светлыми волосами. По дому она ходила неслышно
и всех немножко боялась, даже Сашу. Особенно она боялась своего мужа,
Константина Артемьевича. Когда он начинал громыхать своим зычным голосом,
она вся замирала, светлые глаза ее часто-часто моргали, и она говорила:
- Успокойся, голубчик, не надо волноваться. А он и не волновался, он
просто всегда так говорил - шумно, напористо, размахивая руками. Хохотал он
так громко, что на столе звенела посуда. Он был высокого роста, широк в
плечах, и рядом с ним мачеха казалась совсем незаметной.
Когда они шли в гости, мачеха, Нина Викторовна, собиралась
старательно. Она завивалась и пришивала к платью белый воротничок, - она не
хотела ударить в грязь лицом перед родней и знакомыми мужа. Но в гостях она
все больше молчала, и на лице у нее, казалось, было написано: "Не обращайте
на меня внимания, я так просто, я ничего".
Мачеха работала бухгалтером в стройконторе, но за домом глядела
хорошо. Она научилась готовить все армянские блюда (Константин Артемьевич
по отцу был армянином), а у себя в стройконторе даже осмеливалась говорить:
"У нас в Эривани..." и "Наша армянская кухня..." На работе ее так и
прозвали: "Наша армянская кухня".
С Сашей она обращалась так же осторожно и робко, как и с Константином
Артемьевичем, стирала и гладила ей платья, заботливо вплетала ленточки в
косы и никогда ни за что не выговаривала. Сначала Саша называла ее просто
"мачеха": "Мачеха, купи мне мороженого!", "Мачеха, дай конфету!"
Нина Викторовна очень обижалась, даже плакала. Однажды Константин
Артемьевич подошел к Саше, грозно помахал перед ее носом указательным
пальцем и сказал:
- Чтоб я больше этого не слышал! Папиного пальца Саша нисколько не
испугалась, не сразу поняла, чего от нее хотят, но довольно скоро сама по
себе стала называть Нину Викторовну мамой.


***

Потом родился Леша, и Нина Викторовна повеселела, а родня сразу,
словно по команде, подобрела к ней; как ни говори, первый сын в семье!
Дети росли, не доставляя Нине Викторовне особых хлопот. Саша была
тихая и послушная девочка. Она целые дни проводила во дворе, а потом пошла
в школу. До третьего класса она училась хорошо, а когда перешла в третий,
Нину Викторовну вызвала классная руководительница и сказала, что девочка
перестала заниматься: не учит стихов, не решает задач.
Добиться от Саши толку было нельзя.
- У меня отшибло память! - повторяла она слова, слышанные от соседки