"Фрида Абрамовна Вигдорова. Семейное счастье " - читать интересную книгу автора

слезы на вокзале...
Сейчас Саша шла рядом с Андреем и не видела ничего, что он ей
показывал, - ни домика Циолковского (хоть и очень старалась изобразить
интерес), ни Андрюшиной школы. Ей было тревожно. Прежде, стоило ей увидеть
Андрея, как все тревоги отступали. Он был тут - чего ей оставалось желать?
Все становилось ясно и просто. А нынче... Он был рядом, они были вместе, и
утром это так радовало ее. А теперь вдруг стало тревожно, и неясная эта
тревога уже не отпускала. Может, это потому, что небо заволокло тучами, а
перед грозой ей всегда становилось не по себе?
- Ты не слышишь, Саша? Зайдем сюда!
Она и вправду не слышала. Чуть опьянев от усталости, от жары и
необычности этого дня, она посмотрела на него виновато.
- Прости, я задумалась. Зайдем, мне интересно.
И они зашли на рынок, где стояли на лотках горшочки с варенцом, лежали
куски масла, обернутые в мокрые тряпицы. А у одной шумной толстой тетки был
мешок, полный молодых орехов с тонкой скорлупой. Андрей набил ими карманы и
горсть насыпал Саше.
- А теперь хорошо бы па речку! - сказал он.
И тотчас на пыльную дорогу упала первая капля дождя. Калужский дождь
был не такой, как в Москве. В Москве пешеходы и под дождем деловито идут и
как ни в чем не бывало снуют автомобили и троллейбусы. А здесь он был
хозяин в городе, он всех разогнал. Дождь хлынул тяжелый, частый и понес за
собой пыль и сор, мостовые забурлили, запузырились, деревья зашумели, улицы
совсем обезлюдели, и давным-давно скрылась в подворотне синяя курица.
Разувшись, они побежали к своему дому. В сенях, где пахло квашеной
капустой, Саша, смеясь, стала отжимать подол мокрого платья. И вот снова
мамина комната. Пол у окна залит дождем. Саша подбежала к распахнутому окну
и закрыла его. Дождь застучал по стеклу, в комнату хлынули сумерки. Саша
села на низкий диван и подобрала под себя ноги.
Это тоже было впервые - четыре стены, диван, тишина. Они сидели на
старом диване, глядя в окно, все в полосах дождя, и молчали, и боялись друг
друга.
Чтобы нарушить молчание, которое стало тревожным, Андрей зажег лампу.
Он принялся один за другим открывать ящики маленького письменного стола,
вынул записную книжку, несколько пожелтевших писем, книгу.
Он, видно, что-то искал. Потом вдруг вытащил из нижнего ящика тетрадь
в красном сафьяновом переплете и снова сел рядом с Сашей.
- Взгляни, - сказал он. - Я хочу, чтобы ты прочитала.
На первой странице старой тетради было написано чьим-то отчетливым,
крупным почерком: "Дневник".
- А можно? - спросила Саша.
- Конечно. Это про меня.
Склонившись над тетрадкой, они стали читать. Маленький Андрей, Андрей
подросший. Вот он пошел в школу... подрался с приятелем... заблудился в
лесу... И вдруг: "Андрюше нравится Оля Третьякова. Он не говорит ничего, но
я вижу. Сегодня он пришел из школы и еще с порога сказал..."
Саша взглянула на Андрея.
- Ты много раз влюблялся?
- Нет, нет, честное слово! - торопливо сказал Андрей. - В школе один
раз, вот в эту самую Олю... Я любил ее довольно долго - до седьмого класса.