"Борис Виан. Любовь слепа" - читать интересную книгу автора

чертов туман еще и омолаживает.
- Послушайте, госпожа Панюш, - взмолился он, - нельзя
же так, по-скотски. Даже если этот туман действительно
возбуждающий, надо все же держаться от греха подальше, -
добавил он, отодвигаясь.
Госпожа Панюш застонала, выдохнула резко, как отрубила, и
безошибочно возложила руки прямо на...
- Мне все равно, - с достоинством произнес Орвер. -
Сами разбирайтесь, я - пас.
- Да уж, - прошептала консьержка, нисколько не смущаясь,
- вот, например, господин Лерон оказался намного любезнее вас.
С вами приходится все делать самой.
- Видите ли, - начал оправдываться Орвер, - я только
сегодня проснулся. Я еще не привык.
- А я вам сейчас все разъясню, - сказала хозяйка.
После чего произошли события, которые лучше скрыть, как
скрыты бедняки под плащом, нищета Ноя, Саламбо и парус Танит
внутри скрипки.
От консьержки Орвер выскочил, ликуя. На улице он
прислушался - вот чего не хватало, так это шума машин. Зато
повсюду распевались песни. Отовсюду раздавался смех.
Немного оглушенный, он вышел на проезжую часть. Слух еще
не привык к звуковому диапазону, покрывающему такие большие
расстояния; он в нем терялся.
Орвер поймал себя на том, что размышляет вслух.
- Господи, - произнес он. - Возбуждающий туман! Как мы
видим, размышления на эту тему не отличались большим
разнообразием. Но поставьте себя на место человека, который
спит одиннадцать дней подряд, просыпается во тьме кромешной в
момент общего непристойного отравления и констатирует
превращение своей жирной сотрясающейся консьержки в Валькирию с
высокой, упругой грудью, в эдакую Цирцею, жаждущую моря
непредсказуемых удовольствий.
- Замечательно, - изрек Орвер, уточняя свою мысль.
Только сейчас он понял, что по-прежнему стоит посреди
улицы. Испугавшись, отошел к стене, прошел метров сто и
остановился напротив булочной. Санитарно-гигиенические нормы
рекомендовали принимать пищу после значительной физической
нагрузки, и он решил купить какую-нибудь плюшку.
Внутри булочной было очень шумно.
Орвер считал себя человеком без предрассудков, но когда он
понял, что именно требовала булочница от каждого клиента, а
булочник от каждой клиентки, у него на голове волосы встали
дыбом.
- Если я отпускаю вам товар весом в два фунта, -
доказывала булочница, - то я вправе требовать от вас и
соответствующий формат, черт побери!
- Но, сударыня, - возражал тонкий старческий голосок, по
которому Орвер идентифицировал господина Кюрпипа, пожилого
органиста, жившего в самом конце набережной, - но, сударыня...