"Борис Виан. Чем опасны классики" - читать интересную книгу автора

объясняются в любви. И наконец это случилось со мной!
Признаюсь, то, что я пережил в этот миг, оказалось более
волнующим и сладостным, чем все, что я мог вообразить. Я глядел
на Флоранс и был не в силах отвести взгляда от ее светлых глаз,
от рыжих волос, подстриженных ежиком по моде 1982 года. Честное
слово, если бы она сейчас заключила меня в объятия, я бы не
сопротивлялся. А ведь прежде любовные истории вызывали у меня
только смех. Сердце колотилось так, словно готово было
выпрыгнуть из груди, и я чувствовал, что руки мои дрожат. Я с
трудом проглотил слюну.
- Флоранс... мужчина не должен выслушивать такие
признания. Поговорим о другом.
Она подошла ко мне и, прежде чем я успел опомниться,
поднялась на цыпочки и поцеловала. Я почувствовал, что пол
уходит у меня из-под ног. Когда я пришел в себя, оказалось, что
я сижу на стуле. Я испытал упоительное ощущение, неожиданное и
трудноопределимое. Я покраснел, осознав всю меру своей
испорченности, и со все растущим изумлением обнаружил, что
Флоранс усаживается ко мне на колени. Тут я снова обрел дар
речи.
- Флоранс, это неприлично... Встаньте! Немедленно
встаньте! Вдруг кто-нибудь войдет... Моя репутация! Встаньте!
- А вы мне покажете ваши опыты?
- Я!.. О!..
Пришлось уступить.
- Все! Я вам все объясню. Но только не сидите у меня на
коленях!
- Я знала, что вы милый, - сказала она, спрыгивая на
пол.
- Все же признайтесь, - пробормотал я, - что вы
пользуетесь ситуацией.
Голос мой пресекался. Она ласково похлопала меня по плечу:
- Ладно, ладно, дорогой Боб, будьте современны.
Очертя голову я кинулся в технические объяснения:
- Вы помните первые модели электронного мозга?
- Образца 1950 года?
- Нет, нет, еще раньше, - уточнил я. - Это были просто
счетные машины, впрочем довольно хитроумные. Вы, конечно,
помните и то, что их вскоре оснастили особыми блоками, с
помощью которых они накапливали необходимую информацию. Блоки
памяти?
- Это знает каждый школьник, - сказала Флоранс.
- Как вы помните, этот тип машин совершенствовался вплоть
до шестьдесят четвертого года, когда Росслер открыл, что
обычный человеческий мозг, погруженный в питательный раствор,
при своем малом объеме может в известных условиях выполнять те
же функции, что и огромная вычислительная машина.
- Я знаю и то, что в 1968 году этот метод был вытеснен
ультраконжонктером Бренна и Рено, - сказала Флоранс.
- Так вот, - продолжал я, - со временем все эти