"Борис Виан. Красная трава (Роман)" - читать интересную книгу автора

потребность время от времени высовывать язык и издавать "фух",
"фух", дабы поведать миру об одолевшей его усталости.
Почва постепенно стала каменистой, теперь ее покрывал
жесткий мох, прошпигованный крохотными, схожими с шариками
душистого воска цветочками. Меж стеблей летали насекомые, они
вспарывали цветы ударами мандибул, дабы испить налитого внутрь.
Для того чтобы глотать хрустящих букашек, сенатор даже и не
останавливался, а лишь время от времени на ходу подпрыгивал.
Вольф шел широченными шагами, сжимая в руке пентюклюшку, а его
глаза обшаривали окрестность с тщанием, которое позволило бы
разобраться в подлиннике Калевалы. В поисках наилучшего места
для прекрасного облика Лиль он перетасовывал видимое с тем, что
уже хранилось у него в голове. Раз-другой он даже попытался
включить в пейзаж изображение Хмельмаи, но какой-то
полуосознанный стыд побудил его убрать этот монтаж. С некоторым
усилием он сумел сосредоточиться на мысли о гавиане.
К тому же по разнообразным показателям, таким, как спирали
помета и полупереваренные ленты для пишущей машинки, он
распознал близость животного и приказал оживленному и
взволнованному сенатору сохранять спокойствие.
- Выследили? - выдохнул Дюпон.
- Естественно, - прошептал в ответ Вольф. - А теперь -
шутки в сторону. Оба на брюхо.
Он распластался по земле и медленно пополз вперед. Сенатор
пробормотал было: "Оно дерет между ляжек", но Вольф велел ему
замолчать. Через три метра он вдруг заметил то, что искал:
большой, на три четверти ушедший в землю камень, в котором
сверху была проделана маленькая совершенно квадратная дыра,
открывавшаяся как раз в его направлении. Он подобрался к камню
и трижды стукнул по нему клюшкой.
- С четвертым ударом как раз пробьет час!.. - сказал он,
подражая голосу Господина.
Он ударил в четвертый раз. В тот же миг обезумевший гавиан
выскочил, судорожно гримасничая, из норы.
- Смилуйтесь, Владыка! - запричитал он. - Я отдам
брильянты. Даю слово дворянина!.. Я ни в чем не повинен!..
Уверяю вас!..
Сверкающий от вожделения глаз сенатора Дюпона разглядывал
его, если так можно выразиться, облизываясь. Вольф уселся и
уставился на гавиана.
- Попался, - сказал он. - Сейчас всего лишь полшестого.
Ты пойдешь с нами.
- Фига с два! - запротестовал гавиан. - Не пойдет. Это
не по правилам.
- Если бы было двадцать часов двенадцать минут, - сказал
Вольф, - а мы находились здесь, с тобой уже всяко было бы все
кончено.
- Вы пользуетесь той информацией, которую выдал один из
предков, - сказал гавиан. - Это подло. Вы же прекрасно
знаете, что у нас ужасная часовая восприимчивость.