"Павел Вежинов. Весы" - читать интересную книгу автора

дрова в печи.
- А булавка? - быстро сказал он.
- Иголка с головкой.
- Какая разница между булавкой и заколкой?
- Не могу сказать!
- А вы знаете, что значит "рудиментарный"?
- Зачаточный! - не задумываясь, ответил я.
Он задал мне еще десяток вопросов. Чем дальше, тем легче мне было
отвечать. Я чувствовал, будто в голове у меня что-то раскрывается, слова так
и вылетали одно за другим. И эта легкость была так приятна, что от
удовольствия я буквально смотрел ему в рот.
Хорошо, сейчас я задам вам вопрос потруднее. Вы - архитектор и,
наверное, вспомните. Кто построил Кельнский собор?
Вопрос был в самом деле нелегкий. Я задумался. - Собор строили шестьсот
с лишним лет, - сказал я наконец. - По-моему, из материалов весьма среднего
качества. Мастера были хорошие, но те, кто отпускал средства, были людьми
прижимистыми.
- Но хотя бы одно имя вы помните?
- Подождите... Ну да... Арнольд, Иоханнес, Никоей...
- Чудесно! - опять воскликнул он.
И был готов от удовольствия откинуться назад, но вовремя спохватился,
что стул у него без спинки. Да, да, память совсем не простая штука. И, как я
понял уже позже, разница между условными и безусловными рефлексами куда
тоньше, чем считают иные физиологи.
- А теперь я могу сообщить вам диагноз, - снова заговорил мой врач. - У
вас амнезия. Вы знаете, что это такое?
- Да, знаю.
- Но ваш случай несколько особый... Вы утратили только свою личную
память... Конечно, это понятие весьма условно. Современная медицина, к
сожалению, не может сказать ничего определенного о том, в каких именно
отделах мозга хранится этот вид памяти. Одно время считали, что в
гипоталамусе и ретикулах. Сейчас некоторые утверждают, что личной памятью
заведует гипокамп. Лично я в этом сомневаюсь. И вообще крайне рискованно
связывать определенные функции и свойства сознания с определенными центрами
мозга. Настолько рискованно, что может оказаться недостоверно. А вот вы меня
сегодня озадачили. Должен сказать, что вы упали прямо на гипокамп. На то
место, где у вас чешется.
Я не ожидал, что пойму его с такой полнотой. И с такой легкостью.
- А может быть, я его раздавил? - с любопытством спросил я. Только с
любопытством, не более; у меня еще не было ощущения опасности, большой или
малой, все равно.
- Нет-нет! - энергично запротестовал врач. - Я ассистировал при вашей
операции. Конечно, гипокамп пострадал при травме, в нем застряли осколки
черепа. Но он не раздавлен и не ампутирован, а все остальное не так уж
страшно. По-моему, все центры мозга, заведующие памятью, взаимодействуют
между собой и помогают друг другу. Остальная часть вашей памяти, та, которую
вы приобрели опосредованно, - в отличном состоянии. Я уверен, что у вас все
полностью восстановится и будет так, как было. Уверен, да уверен. Только не
могу назвать точные сроки...
Он смотрел на часы. Это, наверное, означало, что наша беседа - или его