"Артем Веселый. Гуляй Волга (Роман)" - читать интересную книгу автора

осетрами, за камскими бобрами.
- Добро удумали...
- Худа не умыслим... Айда-ка, Мартьян Данилыч, с нами! Ты казак
видалый. Будешь у нас над атаманами атаман и попом тож... И рыбакам твоим
дело найдется. Будем плыть, песни петь и рыбку ловить.
- Хе-хе, братику, упустя время да ногой в стремя?.. Брюхо есть хотело -
ел, брюхо пить хотело - пил, сердце кровей жаждало - крови лил, а ноне алчет
душа моя покою и молитвы.
- Наказано мне приволочь тебя, - с веселостью в голосе сказал Ярмак. -
Не пойдешь охотой - силом уведу.
Старик замахал руками.
- Куда мне, дуплястому пню?.. Плывите, молодые, добывайте зипуны мечом
да отвагою, а я помолюсь за веру Христову, за полоняников, томящихся в
неволе басурманской, за повольнив, слепнущих в тюрьмах земляных и на дыбе
стоном исходящих... [29/30]
- Помехи молитве твоей и в походе чинить не будем, молись во всю
голову - бог кругом видит, кругом слышит.
- Любезный Ермолаюшко, зверь под старость - и тот, почуяв смерти
приближение, сноровит от шайки отбиться и умереть в одиночестве, а ты меня
сызнова на мир волочешь?
- Ну, ты поди-ка еще чарки не прольешь и любого коня объездишь...

3

С понизовья грозил ветер. Стремила Волга к далекому морю бег мутной
волны. Пустынны и глухи лежали берега, над песчаными косами курились пески,
текли синеющие дали... Крутой ветер буянил на просторе, кипящие волны были
похожи на пирующих победителей какой-то несметной орды.
Над Буланом-островом гам и гал и дым многих костров.
Хмельная волна хлестала в берег. Столкнутые с отмели, мотались на волне
будары и насады, лодки плавные и лодки кладные.
Артельный уставщик Фока Волкорез похаживал по берегу да прикрикивал:
- Соколики, ходи веселее!..
Босые и оборванные бегали по хлюпающим дощаным настилам, грузили кули
толокна да гороху, связки вяленого сазана яицкого да свежеловки малосольного
сазана астраханского, рыболовную и звероловную снасть, выделанные из цельных
свиных шкур чувалы с порохом и свинцом да всякий воинский припас.
На высокой корме двенадцативесельной атамановой каторги взлаивал от
нетерпенья Орелко, седой кобель с волчьим зубом. В походах он вырос, в
походах успел и состариться. За свою недолгую собачью жизнь побывал в Персии
и Турции, лакал воду из Терека, ганивал кабанов в придунайских гирлах, и по
всем заволжским аулам не было, кажется, ни одного пса, с которым Орелко не
грызся бы.
Дела доделаны, песни допеты, казаки шумной ватагой сошлись к атаманову
шатру.
Мартьян, обратившись к востоку, читал напутную молитву.
Ватажники молились в глубоком молчании, задубевшие лица их были суровы.
- Избави нас Исус Христос и царица небесная от огня, меча, потопу,
гладу, труса и хвороби...
После всего, по обычаю, роспили стремянную чарку и с шутками да смехом