"Петр Петрович Вершигора. Люди с чистой совестью (про войну)" - читать интересную книгу автора

Но я тогда был всего только немножко смелым солдатом и
подсознательно понимал, что я еще не командир, а учиться уже поздно.
Учиться нужно было раньше...

Когда после пятидневных боев немцы усилили нажим, направляя свой
удар вначале по флангам, а затем по центру, туда, где стоял мой
батальон, часть дивизии стихийно снялась и начала отступать к Каневу,
а затем по инерции добежала до самой переправы на Днепре. Потерялись
связь и управление, началась неразбериха, которая часто заканчивается
паникой.
Люди вынужденно скапливались в узком горлышке переправы через
Днепр. Среди командования нашелся твердый человек, который собрал
большую часть бежавших, привел их в порядок, построил, расстрелял
перед строем нескольких паникеров. Этого оказалось достаточно, чтобы
бежавшие вернулись на свое место.
А в это время гитлеровцы нажимали исключительно на наш батальон.
Более суток мы держали оборону, не подозревая, что, отклонись
противник всего на километр в сторону, мы оказались бы в его тылу.
Мне, как и многим солдатам, не имевшим тогда достаточного боевого
опыта и плохо знавшим врага, еще непонятна была эта черта тупой
немецкой тактики. Через полтора года мы узнали, что "...немцы
аккуратны и точны в своих действиях, когда обстановка позволяет
осуществлять требования устава. В этом их сила. Немцы становятся
беспомощными, когда обстановка усложняется и начинает "не
соответствовать" тому или иному параграфу устава, требуя принятия
самостоятельного решения, не предусмотренного уставом. В этом их
основная слабость".
Именно этот эпизод, как и многие другие из боевой практики моих
товарищей, вспомнился мне тогда. Вероятно, в эти первые боевые дни так
же поняли врага - его сильные и слабые стороны - миллионы советских
людей, солдат и офицеров.
Но тогда, в августе 1941 года, по своей наивности новоиспеченного
солдата и командира, я и не подозревал, что для того, чтобы вести
войну, надо знать не только то, что делается впереди тебя, но и то,
что делается справа, слева и сзади.
А немцы перли только в лоб.
Наш батальон, отстоявший дорогу, отбивший все атаки гитлеровцев,
отвели на отдых в село Степанцы. Первое, что вспоминается об этих
часах отдыха, - это походная кухня и котел, в котором закипал самый
настоящий чай. У нашего старшины было много сахару. Чай напоминал
какую-то странную жидкую кашицу, но я наверняка знаю, что никогда в
жизни не пил напитка чудеснее. Вероятно, я выпил десяток кружек чаю и
хотел завалиться отдыхать после шести или семи суток боев. В эти дни
приходилось спать только стоя, прислонившись спиной к стенке окопа,
есть размоченный в луже кусок сухаря и быть в положении худшем, чем
любой солдат: в те дни у меня уже просыпалось первое чувство
командира, чувство ответственности за жизнь людей, которыми ты
командуешь.
Я и сейчас убежден, что самой главной чертой командирского дела
является вот это чувство ответственности. Техника, грамотность,