"Лев Вершинин. Наследники бога ("Приговоренные к власти" #1) " - читать интересную книгу автораотца, - и преуспела в этом...
Слава Богам, что ведьмы нет в Македонии. Слишком много зла принесла она родной стране Антипатра. Да и сынок ее, проклятый Гаденыш, - тоже... - Не утруждай себя сверх меры, великий царь, - отечески промолвил Антипатр, высвобождаясь из заботливых рук Арридея-Филиппа. - Твой слуга уже крепко стоит на ногах... Сказал искренне, без всякой задней мысли, но тут же и усмехнулся невольной двусмысленности прозвучавшего. Да, он крепко стоит на ногах! Вот - простирается вокруг, сколько хватает взгляда, родная македонская земля, и он, Антипатр, бесспорный повелитель ее, хотя и невенчанный; но он же не Аргеад, чтобы требовать себе диадему... Каждый год в один и тот же день, день гибели царя и побратима своего, хромого Филиппа, навещает наместник Македонии место последнего упокоения того, с кем когда-то вместе мечтали о величии Родины. Как ясно было все в те незабвенные дни, каким безоблачным казалось будущее, и сколь невероятно далека была старость, в которую даже не верилось... Все казалось простым и достижимым: сперва отнять у фракийцев Пангейские рудники, разжиться серебришком, перевооружить войско, обучив сражаться в новом, придуманном стариной Парменионом порядке, затем - прижать эллинов, сперва на окраинах, затем - в проливах, перерезав снабжение Эллады боспорским хлебом, потом всерьез разобраться с Элладой, окончательно погрязшей в никому не нужных междоусобиях, и наконец - отправиться в Азию, золота... И обогатить Македонию. Сделать ее первой из всех держав Ойкумены, счастливой, всеми уважаемой и процветающей... Боги, боги! Ведь все же, все выходило как по писаному. Создали фалангу, примучили долопов и паравеев, поставили на колени горских князьков, расширили рубежи... и Эллада, слишком поздно сообразившая, к чему идет дело, опомнилась только тогда, когда при Херонее македонский воин истоптал в пыль и славу греков, и надменность их, и знамена, уложив на кровавую траву все эти Священные Отряды, Дружины Неодолимых и всю прочую бронированную шелуху, которой гордились эллины. Если бы не молосская ведьма со своим ублюдком! Антипатр сморгнул, и крупная старческая слеза, не удержавшись на реснице, прокатилась по седой бороде. Никто уже не докажет, но он уверен, он знает наверняка: убийство Филиппа подстроила именно она, и Гаденыш, конечно же, не остался в стороне, он всегда и во всем был заодно с маменькой! Были же свидетели! Они, правда, очень быстро исчезли, но друзья убитого успели расспросить их и узнать многое. Поднять бы ведьму на дыбу и попытать: о чем это она накануне убийства говорила с подлым Павсанием? Кто послал к месту преступления конюха с фессалийским жеребцом? Почему, когда стало ясно, что убийце не добраться до коня, Гаденыш и его дружок, Пердикка, запыряли уже пойманного Павсания кинжалами вместо того, чтобы сохранить живым для допроса?.. Для Антипатра ответ несомненен. И если он и жалеет о чем нынче, накануне ухода в тот мир, где ждут его |
|
|