"Лев Александрович Вершинин. Рим или смерть (Повесть о Гарибальди) " - читать интересную книгу автора

и развернул там партизанскую борьбу против австрийцев. И дважды, в боях
под Луино и под Мораццоне, обратил в бегство полки австрийского генерала
Д'Аспре. Да только что мог один крохотный отряд против целой армии! Вот и
пришлось месяц спустя, в августе 1848 года, Гарибальди и тридцати его
волонтерам - столько их уцелело после жестоких боев и мучительных горных
переходов - перебраться на лодках через озеро Лугано в Швейцарию и снова
стать изгнанниками.
Впрочем, ничего другого от Карла Альберта ждать не приходилось. Да,
но ведь с той поры немало воды утекло и многое изменилось. С ноября 1848
года в Риме у власти не папа, а новое правительство, почти сплошь из
республиканцев и демократов! Почему же оно два месяца держит легион в
Риети?!
Быть может, не нужна его помощь? Еще как нужна! Ведь Рим во вражеском
кольце. С севера ему грозят австрийцы, с юга готовится напасть король
Неаполитанский и Обеих Сицилий Фердинанд. Это к нему в приморскую крепость
Гаэту сбежал папа из восставшего Рима. Переодевшись простым монахом,
темным ноябрьским вечером выскользнул из Квиринала, незамеченным добрался
до Колизея, юркнул в поджидавшую его дорожную карету, забился в угол и
притворился, будто спит.
Когда ночью подъехали к границе, начался таможенный досмотр. Пий
никак не мог унять дрожи - если его узнают, он пропал.
Гарибальди живо представил себе, как все это происходило, и весело
засмеялся - напугали Пия римляне до полусмерти. Стоило ему, однако,
очутиться в Гаэте, под крылышком Фердинанда, как он мигом воспрянул духом.
Отправил своего секретаря в Рим с посланием к взбунтовавшимся подданным.
Приказал священникам прочесть это послание с амвонов церквей Вечного
города. Грозит Пий римлянам всеми мыслимыми и немыслимыми карами, если они
не одумаются и сами не изгонят чужеземцев.
Только не сходятся у папы концы с концами. Послушать его, так Рим
превратился в дремучий лес, где, словно хищные звери, рыщут кровожадные
чужеземцы, сплошь еретики и вероотступники.
Ох как ему самому знакомы эти басни про чужеземцев! Для папы и он,
Гарибальди, - чужеземец из Ниццы. Таких чужаков у него в легионе
полным-полно. Даверио - из Варезе, Биксио - из Мантуи, Векки - из Асколи.
Для Пия тот, кто не из Папского государства, не итальянец. А у самого вся
гвардия - швейцарцы. Два веса - две мерки.
Папские анафемы все же полбеды, вреда от них немного. Куда хуже, что
Даверио не привез из Рима никакого приказа от нового правительства. Он сам
хотел поехать и узнать, долго ли еще легиону пребывать в бездействии. Но
потом передумал и послал Даверио - у него в Риме множество
друзей-мадзинистов. Увы, и друзья ничего не добились. Велено легиону
сидеть и ждать. Чего ждать? Пока австрийцы вкупе с Фердинандом не ударят
по Риму? Тогда можно и не успеть!
Не знал Гарибальди, что и новое римское правительство его
побаивалось. Слов нет, он крупный и к тому же удачливый полководец. В
Ломбардии он со своим отрядом волонтеров нанес регулярной австрийской
армии два серьезных поражения. В бою у города Луино даже двадцать пленных
взял. А вся королевская армия - ни одного.
Так-то оно так, но вот среди волонтеров-гарибальдийцев немало и
авантюристов, искателей приключений, доказывали умеренные в римском