"Жюль Верн. Треволнения одного китайца в Китае" - читать интересную книгу автора

устроились в заранее заказанных одноместных каютах и через несколько суток
приятного морского путешествия благополучно высадились на набережной Шанхая.

Глава III

Китайское изречение гласит: "Когда сабли покрыты ржавчиной, а плуги
блестят; когда тюрьмы пусты, а амбары полны; когда ступени храмов стерты
подошвами благоверных, а судебные столы покрыты пылью; когда врачи
передвигаются пешком, а булочники - верхом на лошади - можно не сомневаться,
нами правят мудрые цари".
Хорошие слова! Но менее всего они справедливы в отношении Поднебесной.
Сабли здесь остро заточены и постоянно блестят, тюрьмы переполнены, амбары
катастрофически пусты, а булочники бездельничают больше, чем врачи. Правда,
верующие еще не забыли дорогу к пагоде, зато суды завалены делами.
Впрочем, иначе и быть не может в огромной стране с трехсотмиллионным
населением, проживающим в восемнадцати провинциях, не считая зависимых
территорий- Монголии, Маньчжурии, Тибета, Тонкина, Кореи, островов Люцю.[17]
Иностранцы, как, кстати, и сами китайцы, давно не питают никаких иллюзий
относительно установления порядка в этом государстве.
Один только император, иначе - Сын Неба, защищенный тройными стенами
дворца и многочисленной стражей, посланец богов, перед которым все подданные
падают ниц, один только он считал, что все к лучшему в этом лучшем из миров.
И было бы верхом безумия доказывать обратное. Ведь небожители не ошибаются.
Цзинь Фо любил порядок и потому проживал в Шанхае на территории
английской концессии, пользующейся известной и очень ценимой нашим героем
автономией.
Шанхай расположен на левом берегу небольшой реки Хуанпу, впадающей в
Янцзыцзян, Голубую реку, которая несет свои воды в Желтое море. Город
опоясан высокой стеной и насчитывает двести тысяч жителей. Пять огромных
ворот соединяют его с предместьями.
Узкие, мощеные улочки, темные одноэтажные без витрин лавочки, где
суетятся голые по пояс работники, множество прохожих, редкие всадники,
несколько пагод[18] и пять-шесть куполов христианских храмов, небольшой
чайный садик, центральная площадь на низинном болотистом месте, откуда
исходят ядовитые испарения, - вот, собственно, и весь город. В целом Шанхай
мало приспособлен для жизни, но прекрасно - для торговли.
Именно здесь, в соответствии с Нанкинским договором, иностранцы впервые
получили право открывать свои конторы. Кроме того, правительство сдало в
концессию французским, английским и американским коммерсантам территорию в
пригороде.
О французской части Шанхая мало что можно сказать. Она примыкает к
северному предместью и простирается до небольшой речки Янцзин-Пан, которая
отделяет ее от английской концессии. Здесь возвышается несколько
католических храмов. Французская территория наименее значительна из всех.
Тут из десяти торговых домов, созданных в 1861 году, в настоящее время
осталось три.
Американская часть отделена от английской речушкой Сучжоу-Крик.[19]
Наиболее примечательными здесь являются гостиница "Астория", храм
миссионеров, а также судоремонтные доки.
Самой преуспевающей является, без сомнения, английская концессия, где