"Олег Верещагин. Ох уж, эти детки!" - читать интересную книгу автора

обстоятельно разъяснил, что денег ему на родной город ему не жалко, а жалко
денег на новые кабинеты, которые, по слухам, собираются отделывать для
мэрии. Совет смутился; деньги сдали едва две трети учащихся. В магазин
Ковалык зачастили проверки, но мать Максима "проявила гражданское мужество"
(слова Федьки) и действия сына одобрила.
Через три дня после этой истории некая дерзновенная хакерская рука
зверски испоганила гордость мэра - интернет-сайт со слащавым названием
"Цвети, Изжевино родное!" Посетители сайта вместо хвалебных статей в адрес
руководства поселка и роскошных фотографий с парадными видами получали
коллаж, где на фоне развивающегося знамени видны были профили Маркса,
Энгельса, Ленина, Сталина и мэра, при нажатии на нос которого открывались
страницы с фотографиями начальственных кабинетов, запущенных окраинных улиц
и статьями, названия которых говорили сами за себя: "Бардак в музее",
"Мэрская власть", "Шуми ночная жизнь!". Мэру поплохело. Из области приехала
комиссия, на откуп от которой ушли немалые средства. Статьи были написаны
добротным журналистским языком, так что мысль о подростках мэру в голову не
пришла, а зря - если бы он почитал школьные сочинения Макса и Саши, он бы
быстро вычислил авторов... Вирусный сайт до конца удалить не удалось - он
выныривал то тут то там среди официальных материалов о благоденствии
Изжевина.
К Дню Победы по инициативе администрации все на той же площади у
фонтана собирались открыть Памятник Примирению, изображающий по-братски
обнимающихся на фоне могильной плиты гитлеровца и бойца Советской Армии.
Протесты общественности (неподалеку стоял другой памятник, на котором
золотым по алому горели имена трех тысяч горожан, не вернувшихся с Великой
Отечественной) эффекта не возымели. ЮК протестовать не пытался. Но когда с
памятника под гром оркестра стянули покрывало, то музыка сама собой скисла.
Кто-то раскрасил гитлеровца в "маскуху", от чего он приобрел яркое сходство
с солдатом современной армии США, а на постаменте написал кириллицей: "Дави
его, дед!" Толпа ахнула - с этой надписью и в такой раскраске объятья
напоминали бойцовский захват, причем боец Советской Армии явно "пережимал".
Памятник так и не смогли отмыть - те, кто его делал, схалтурили, и
особая краска навечно впиталась в фуфловый гипс, покрытый "бронзовкой". Он
стоял еще неделю, вызывая общий смех своим нелепым видом, после чего был
снят и увезен под покровом ночи, а на его месте взгромоздили круговую
скамейку
Федька тяжело вздохнул. Да, все это (и многое другое) были славные
дела. Но вчера они допустили прокол. И главное - вовсе не стремясь на этот
раз хоть как-то задеть притихшего мэра!
Все знают, что вместе с маем заканчивается каторга, которая по
недоразумению называемая "школьным образованием". ЮК решил отметить конец
года на этот раз неброским, но важным экспериментом. Макс нарыл где-то схему
жидкотопливной ракеты и
разработал собственный спускаемый аппарат, связанный с катапультой и
альтиметром(1.). По замыслу конструктора, на высоте километра катапульта
срабатывала, выбрасывая блок кабины, в которой находится пилот-испытатель
(здоровенная серая крыса, добытая Юркой, на шею которой присобачили ошейник
с гравированной пластинкой: "Рекорд полета - километр! Слава изжевинским
крысам!". Блок опускался, при приземлении раскрывался, крыса покидала его с
триумфом. Сашка сперва сказала, что мальчишки звери, но, посмотрев на крысу,