"Олег Верещагин. Путь Воинов" - читать интересную книгу автора

головой. Не отрываясь от карты, старший отозвался серьезно:
- Да он просто дезертир. Отлынивает путем ранения. Ты давай ставь его
на ноги, Тилле.
- Ты у нас еще бегать будешь. Слышишь, Вольт? - Тилле потрепал раненого
по щеке. Тот слегка повеселевшим голосом отлаялся:
- Ну, тебя, тупая баварская свинья.
- Заткнись и спи, прусский кретин, - так же дружелюбно ругнулся Тилле,
поднимаясь на ноги. Проходя мимо Вольфи, он покачал головой в ответ на
вопросительный взгляд...
...Две недели назад, 28-го апреля, пробивавшаяся к Берлину пехотная
дивизия "Гаудинер" была разгромлена во встречном бою частями 47-й советской
армии.
Остатки одного из батальонов гитлерюгенда рассеялись у
Руппинер-канала - большая часть ополченцев была уничтожена, взята в плен или
просто разбежалась.
Около полусотни ребят сумели выйти из кольца и двинулись в направлении
Мюритц-зее, где оставались войска генерала Хейнритци - группа армий
"Висла" - по пути нападая на противника на фермах и дорогах.
9 мая радио на одной из ферм, где они ночевали, сообщило о том, что
война в Европе закончена полной капитуляцией: Шернер сдал в Праге последние
организованные немецкие войска.
Это известие словно выдернуло некий стержень из большинства гитлерюнге.
Они хорошо сражались, они отказывались складывать оружие, как большинство
старших ополченцев, потому, что верили - армия сдаться не может.
Мало кто из них верил в чудесное спасение или чудо-оружие - слишком
много уже их было, этих обещаний. Но АРМИЯ?!.
Из сорока двух человек, ночевавших на той ферме, тридцать один сложили
оружие прямо во дворе. Уже не солдаты, а напуганные, надломленные дети,
стремящиеся лишь к одному - попасть домой, домой, что бы их там не ждало.
Тем более, что, если совсем честно, русские оказались не такими уж
страшными оккупантами, как ожидалось - мальчишки имели возможность наблюдать
их вблизи. Большинство гитлерюнге были пруссаки, дом - недалеко...
Вольфганг Кран, сын погибшего в Варшаве офицера, командовавший отрядом
во время одиннадцатидневных скитаний, сперва схватился за оружие, но почти
мгновенно остыл. Просто махнул рукой, плюнул и ушел в дом с теми десятью,
которые решили драться. По разным причинам.
Кто-то потерял на войне столько и стольких, что уже физически не
принимал мысли о сдаче врагу. Кто-то воспитывался всю жизнь так, что не
принимал мысли не о сдаче, а о самой жизни в иной Германии.
Кое-кто по-прежнему наивно и по-детски мечтал о военных приключениях и
подвигах. Кое-кем двигала личная преданность боле старшим и решительным
товарищам, родившаяся еще в играх...
Вольфи увел дальше на северо-запад свою десятку. Увел на смерть, потому
что никакой победы уже не могло быть. В тот же день они расстреляли на шоссе
штабной "виллис", а к вечеру подожгли танк, ремонтировавшийся на обочине, и
перебили экипаж.
Раненый танкист, подпустив их ближе, застрелил одного из парней раньше,
чем был добит. На следующий день, не удержавшись - шел проливной холодный
дождь - зашли пересидеть на ферму, хозяин которой был дядей одного из
мальчишек.