"Олег Верещагин. Мы живем на границе" - читать интересную книгу авторажелании Глеба отправиться в школу в конце июня - там круглый год работали с
дюжину кружков и секций, там же располагался штаб Отдельной Учебной Сотни, где постоянно кто-то отирался по делу и без дела. Функционировал молодежный театр, ансамбль казачьей песни и пляски, и вообще школа соперничала с Домом Культуры, располагавшимся в парке. Сергей это знал. - Ну а на пруды ты пойдешь? Вон Серб и остальные идут. - На пруды пойду, - кивнул Глеб. И, помедлив, осторожно спросил: - Бокс... ты не помнишь, что тебе снится? - Нет, - Сергей покачал головой. - Я, наверное, ору во сне? Глеб промолчал. 2. Планер еще не заканчивали, конечно. Расставив прямые крылья, он лежал посреди школьного двора, и возле него деловито суетился Анатолий Палыыч, школьный трудовик, в окружении ватаги добровольных помощников. Вся школа знала, что "Опалыч" мечтал стать летчиком, но не стал по причине чего-то там со здоровьем. Во времена СССР он вел занятия в планерном клубе где-то в Ставрополе, и вот уже год возрождал планерный спорт в станице. Он признавался открыто, что "содрал" чертежи планера с германских "хортен-4" "летающих крыльев", выпускавшихся еще до Второй Мировой. Предполагалось, что, если планер полетит нормально, то будут созданы еще полдесятка, и планерный клуб оформится официально. Желающих помочь (с эгоистичной перспективой потом "полетать") хватало - вот и сейчас при свете прожектора, уже начинало слегка темнеть, на площадке были заняты делом два десятка просто - ни разу, да и планерный спорт его не увлекал. По этому он просто присел на какой-то ящик возле спуска в котельную и стал наблюдать. До площадки долетала музыка из парка, с танцплощадки - что-то развеселое и нераспознаваемое . Глеб не помнил, сколько он так просидел, думая ни о чем. Настроение было... нет, его вообще не было, а наблюдение за рабочей суетой успокаивало. Он даже не сразу сообразил, что на площадке началась какая-то "не такая" суета... и очнулся только когда увидел, как почти все мальчишки бегут к воротам. Кто-то кричал: "Напрямки, напрямки, через забор!" Глеб крикнул, вскакивая: - Э, чего такое?! - Драка в парке! - крикнул Костька Бряндин. - Глебыч, наших бьют!.. ...Первое, что бросилось в глаза Глебу - два автобуса на боковой аллее. Они стояли в темноте, и только в кабинах вспыхивали огоньки сигарет; фары потушены, в салонах огней нет. Но задуматься над этим мальчишка не успел. Музыка все еще гремела рваным пульсом, но ее заглушали визг девчонок, крики и мат. Вот прорвалось хоровое визгливое: "Аллаааакбааарр!!!" - и буквально под ноги Глебу выкатился казачонок, не поймешь, кто. Лицо и руки мальчишки, которыми он закрывался, были в крови, трое ребят в одинаковых рубашках, джинсах и кроссовках, что-то выхаркивая, били его ногами. Глеб с ходу заехал одному пинком между ног, добавил коленом в смуглое, оскаленное лицо, вдогон врезал ногой в плечо и уклонился от удара второго - на пальцах у того смутно блеснула рамка кастета... Серб, выскочивший откуда-то сбоку, кинул третьего в забор, Глеб снова уклонился от кастета и |
|
|