"Олег Верещагин. Воля павших " - читать интересную книгу автора

был покороче и посильнее изогнут, а это - почти меч... или, скорее, сабля. Я
не удержался - несколько раз махнул клинком, прислушиваясь, как словно бы
вскипает от ударов воздух: "Ззззых... ззззых..."
Наигравшись (и покраснев при мысли об этом), я повесил клинок обратно,
вставив его в ножны (кстати, выстланные изнутри какой-то шерстью, вытертой и
не очень чистой). Мельком подумал, что надо будет поискать его в справочнике
"Ножи мира", который стоял в книжном шкафу в нашей новой гостиной - и
подошел к фотографиям.
Сейчас не принято вешать фотографии на стены. А здесь они висели, как в
некоторых деревенских домах, где мне приходилось бывать. Впрочем, ничего
удивительного - дед был старше, чем обитатели многих тех домов. Только вот
его снимки не имели ничего общего с молодыми мужчинами и женщинами, одетыми
в топорщащиеся парадные костюмы специально для того, чтобы позировать у
столика или вазы с цветами...
На первом же попавшемся мне на глаза снимке я узнал деда. Ему было на
вид лет тридцать, могло быть и больше - кажется, он был из тех подтянутых
людей, которые мало меняются с возрастом. Одетый в офицерскую форму без
погон или еще каких-то знаков различия, дед стоял на фоне крупной каменной
кладки, почему-то вызвавшей у меня ассоциацию с церковью. Большие пальцы
рук - за широкий ремень, на бедре - планшет, на другом - уже знакомая мне
кобура "стечкина". Голова деда была непокрыта, волосы - слишком длинные для
офицера - откидывал в сторону сильный ветер, гнувший высокую траву у его
ног. На фотке это выглядело чудно. Внизу фотография была мелко подписана:
"Около стен Крентаны". Название мне ничего не говорило, и я еще какое-то
время просто рассматривал снимок, чтобы сравнить деда с собой. Мы были не
очень похожи, как мне показалось, - да и с отцом у деда выходило мало
общего. По тем снимкам, которые я уже видел - и где дед был старым, - это не
замечалось, а тут несхожесть бросалась в глаза.
Крентана. Странное название. Где это, интересно? Я повернулся к
следующей фотографии и невольно хмыкнул.
Дед и еще группа людей были сняты за полевым столом, заваленным
бумагами. Дед выглядел так же, как и на первом снимке, только поверх кителя
был надет мешковатый маскхалат с расхлюстанными завязками, а на ремне висели
подсумки. Но окружали его какие-то хиппи, как в кино про 60-е. У
здоровенного, как лось, мужика на расшитую бисером кожаную жилетку
опускались роскошные косы, в них были вплетены какие-то феньки, а голые руки
охватывали спирали татуировки. Другой - бородатый - носил нормальный
маскхалат, зато бороду свою расчесал надвое и забросил за плечи. Третий...
короче, их там было человек десять, и нормально смотрелись только дед да
двое мужчин помладше его. Все это действительно выглядело бы тусовкой не
могущих расстаться с детством шестидесятников, но эта банда носила самое
разнообразное оружие (в том числе - хрестоматийные "калаши"). А подпись была
и вовсе несуразной: "Штаб 2-й интербригады".
Слово "интербригада" вызвало у меня ассоциации с Испанией и тамошней
гражданской войной, имевшей место быть где-то в конце 30-х годов прошлого
века. Деду тогда еще и двадцати не было. Это во-первых. А во-вторых, я готов
был поклясться, что в те времена не было ни "стечкиных", ни "калашей", ни
другого оружия, которое я узнал на снимке. Да, еще в-третьих - запечатленные
персонажи и рядом с испанскими коммунистами не лежали. Интересно, мой дед
что - организовывал волнения хиппи в Америке 60-х? Кроме этой версии ничего