"Дмитрий Вересов. Тихий Дон Кихот ("Анна и ее мужья" #3)" - читать интересную книгу автора

заживо Христофора сжечь не удалось, мученику была отсечена голова...
В этот момент в трапезную задом вошла Акулина, медленно развернулась и
водрузила на стол огромный блестящий самовар.
- Корнилов, посмотри на свое отражение, - сказала Аня, тыча в горячий
медный бок. - Просто мученик Христофор какой-то после исполнения молитвы.
Михаил для немедленной мести отыскал на самоваре отражение жены, но и
самоварная Аня была по-своему красива.
- Не та ли это жительница Рима рядом с мучеником Христофором, которую
он обратил в христианство? - спросил Корнилов.
- Сам ты... - уже хотела ответить Аня, но в этот момент стряпуха
Акулина, о чем-то слезно молившая отца Иллариона, радостно вскрикнула и
выскочила из трапезной.
- Ладно, - махнул рукой рыжий монах, - пусть уж вам Акулина про святого
Христофора расскажет. Больно она его любит. Ревнует даже к нему, прости
Господи. Возьму грех на душу, позволю. Вы только отцу игумену не сказывайте
про мою слабость...
Акулина вернулась чуть ли не бегом с большим блюдом румяных кренделей,
которыми, видно, хотела заткнуть рот конкуренту-рассказчику. Она плюхнулась
на лавку, затянула узел платка уже знакомым жестом, торопливо попросила всех
угощаться без церемоний и принялась с удовольствием рассказывать, поглядывая
иногда на слушателей и свое отражение в самоваре.
- Про песьеголовых я вам уже рассказывала, как они сделались из
оборотней. Так вот один из всего народа остался с человеческой головой.
Звали его Офферус. Был он ростом велик, а лицом писаный красавец...
Аня заметила, как Акулина бросила короткий взгляд на Михаила.
- ...Тогда-то Офферус и ушел из дому. Обликом он хотя и был человек, но
силу имел звериную. Решил он ходить по свету, искать самую великую силу, а
найдя - служить ей преданно. Много он земель обошел, многих силачей повидал,
но всякий раз на силу находилась другая сила, более великая. Вот поступил он
на службу к самому могущественному князю. Одного имени его, говорят, враги
боялись и убегали прочь. Как-то на пиру у этого князя пел слепой музыкант.
Пел он про разное, неведомое, когда же запел про Сатану и слуг его, Офферус
увидел, как побледнел могущественный князь, как затряслись его руки, а речь
стала сбивчива и тороплива. Ушел Офферус от этого господина, чтобы искать
Князя Тьмы - Сатану и поступить на службу к нему, к сильнейшему...
Заметив, что отец Илларион стал нервно покусывать кирпичную бороду,
хитрая Акулина вскочила, подлила ему чаю погорячее, пододвинула поближе к
нему плошку с прозрачным, почти золотым вареньем.
- "Вареньицем спасаетесь, святые отцы?" - вспомнила Аня "Братьев
Карамазовых".
- В старину и святое, и грешное можно было встретить на дорогах, -
продолжила Акулина свой рассказ. - Вот однажды ночью на перекрестке дорог
Офферус увидел всадников на черных конях, в черных плащах. Все живое
попряталось куда-то, даже звездное небо стало пустым в ясную погоду...
- "Звезды жались в ужасе к луне", - опять вспомнилось Ане.
- Это и был сам Сатана...
Увлеченная собственным рассказом Акулина привстала со скамьи,
расправила позади себя темный платок, как черный плащ всадника или темные
крылья. Но в этот момент по самовару громко постучали чайной ложечкой, и
раздался строгий голос отца Иллариона: