"Дмитрий Вересов. Созвездие Ворона ("Черный Ворон" #11)" - читать интересную книгу автора

воображение и разыгралось! Однако отказаться не смог. Поехал. Сначала старый
князь снабжает его деньгами и благословляет на поиски предков, теперь Анна
Давыдовна, выделив из какого-то неприкосновенного запаса довольно приличную
сумму, посылает назад. Еще недавно Никита Захаржевский сиднем сидел в
Петербурге и не думал о заграничных вояжах, теперь его жизнь превратилась в
разъезды и поиски с непременными в таких случаях приключениями.
- Меня зовут Бонд, Джеймс Бонд! - сказал он отражению в зеркале.
Отражение ему нравилось, время, проведенное здесь, сказалось
благотворно. На лице больше не было той потасканности, что удручала его
недавно. Подумалось невольно, что он мог бы произвести фурор в клубе. Только
вот эту страницу жизни он считал для себя уже закрытой.
- А если она откажется? - спросил Никита.
Кто похитил его, что это был за дом, откуда его так оперативно вывезли
в почти бессознательном состоянии? На эти вопросы Анна Давыдовна отвечала
нехотя. Многое так и осталось Никите непонятным.
К Анне Давыдовне приходили люди. Розовощекий крепыш Хэмиш, которому,
как уверяла бабка, он также был обязан своим спасением. Никита поверил.
Хэмиш часто навещал бабку, о делах при Никите не говорили. Если он сам
вовремя не понимал, что нужно оставить их наедине, Анна Давыдовна безо
всяких церемоний выгоняла его во двор. Погулять. Вообще, бабка не слишком с
ним деликатничала. Обращалась как с малым ребенком. Он и сам отчасти
подыграл ей вначале, когда был еще слаб и немощен. Было так приятно обрести
после всех передряг тихую, как ему казалось, пристань. Однако теперь ему
было досадно оттого, что что-то явно затевалось, а он не получал никакой
информации. Старая легенда, которую дала ему прочесть бабка, мало что
говорила. Он перечел ее несколько раз, история взбудоражила его.
Кто этот человек, каким образом связан с их родом, и почему Анна
Давыдовна придает такое значение этому преданию?
- Не спеши, со временем все узнаешь, торопыга! - отвечала она. - Вон
опять пришел Хэмиш, ты не засиживайся - нам о своем поговорить надо...
И Никита шел на улицу, погулять - остудить раскрасневшееся от гнева
лицо. Встречные здоровались степенно, он отвечал. Переваливал по дороге
через не-высокую гряду, защищавшую деревушку от морских петров, и оказывался
на побережье. Хотя здешняя зима для петербуржца и не зима вовсе, а так,
погожий октябрь, лицейская годовщина, на кромке моря всегда было свежо,
морозно. Как в Коктебеле на зимних каникулах. Никита чувствовал, что скоро
его каникулы закончатся - за время, проведенное с бабкой, у него обострилась
интуиция или может, ему это только казалось. Бросал камни в мутную зеленую
воду, приносившую невесть откуда куски дерева и обрывки гниющих водорослей.
Иногда в песке попадались осколки зеленого стекла, обкатанные, как и
камни, волнами до идеальной гладкости. Похожие на драгоценные камни, они
блестели, притягивая глаз. Сколько лет носило их по волнам, прежде чем
вернуло на землю в столь облагороженном виде? Вот это когда-то была бутылка,
наверняка винная. И где то вино, и где эти люди, что пили его? Никита вертел
в руках окатыш, потом, размахнувшись, бросал его в воду. Блинчиков не
получалось даже в полный штиль - потерял хватку. Впрочем, никогда он и не
был мастером в этом деле.
С первым осколком вышел забавный казус. Никита заприметил его среди
камней уже издали, он блестел, отражая солнечный свет. Мелькнула мысль о
сокровищах, которые иногда выносит на берег море. Затонувшие корабли,