"Евгений Витальевич Веникеев. Звездный час 'Весты' " - читать интересную книгу автора

15 июня юнкеры отправились на свои корабли, один за другим суда
активной обороны выходили в крейсерство, только "Веста" была не готова. Уже
установили по бортам длинные, откидывающиеся в стороны шесты для мин. Они
имели в длину 18 футов и на конце держатель для мины. Но телу шеста проходил
провод, скрывавшийся под палубу, в таинственный кубрик, где прятался вечно
охраняемый креномер и стояли гальванические батареи.
Минным делом на "Весте" заведовал Михаил Платонович Перелешин. Володя
почему-то вовсе перестал стесняться лейтенанта, который держал себя просто,
даром что его отец и дядя адмиралы, герои Севастопольской обороны, а брат -
старший офицер. Володя заметил, что и матросы симпатизируют ему больше, чем
другим офицерам, и выполняют, что он велит, с рвением и усердием. Нельзя
сказать, впрочем, что Перелешин-младший как-то лучше обращался с матросами
или что среди других офицеров были любители ругаться и, когда никто не
видит, "начистить" зубы. Нет, на "Весте" все были добровольцами, а это
предполагало обоюдное уважение офицеров и матросов, да и человека с
репутацией "дантиста" Баранов бы не взял; но что-то во внешности и манерах
лейтенанта привлекало к нему больше. Его брат, Владимир Платонович, был
совсем иным: строгим в требованиях службы, не спускавшим ни себе, ни
подчиненным. Он ежедневно вставал в пять утра вместе с командой, придирчиво
проверял чистоту и порядок на палубе, не считая за труд проникнуть в любые
закоулки корабля. Если случался непорядок, то он не кричал, не топал ногами
и не совал боцману Власову кулак под нос, а только указывал своим длинным
белым пальцем с крепким ногтем на обнаруженный недостаток и устремлял на
Власова столь укоризненный взгляд, что тот готов был провалиться под палубу.
Вне службы, в кругу офицеров, он держал себя корректно, сдержанно и
несколько замкнуто.
И теперь Михаил Платонович счел долгом просветить юнкера насчет нового
оружия. Оказывается, с помощью бортовых шестов "Веста" ни на кого нападать
не собирается, они служат только для того, чтобы защититься от тарана врага,
если дело дойдет до ближнего боя.
- Таран у броненосца не больше 10 футов длиной, а шесты у нас почти
20,- говорил Перелешин, - любой неприятельский командир, будь он даже десять
раз англичанин и смел, как сто чертей, не попрет на этакий рожон. Мины, что
вчера грузили, заряжены пироксилином - одна такая может пустить ко дну любой
броненосец! Вы, конечно, слышали, что мы еще минные катера получим в
Севастополе, их туда по железной дороге отправили. Командиром одного из них
буду я, а другого - Жеребко-Ротмистренко. Вон по бортам для них железные
боканцы готовят. Паровой катер - это не шлюпка! - закончил Перелешин и
счастливо улыбнулся, предвкушая удовольствие атаковать броненосец на минном
катере.
- А вы не слышали от своего братца, - застенчиво спросил Володя, -
когда мы в море-то выйдем? Уже и бомбы и порох погрузили, провизии набрали,
как в Атлантику собираемся; вот и мины ваши уже на борту, а мы все на
берегу. Юнкера из нашего класса, что на "Эльборус" попали, уже два раза в
Одессу сходили. Издеваются надо мной.
- Ждем главного командира Черноморского флота. Здесь, оказывается,
такой обычай, что его превосходительство провожает в первое плавание все
суда активной обороны.
- Да когда же он приедет?
- Уже несколько раз собирался, да почему-то откладывал - дела. Теперь