"Александр Фомич Вельтман. Приключения, почерпнутые из моря житейского " - читать интересную книгу автора

неестественным своим криком; спокойны только тогда, когда сосут грудь, сосут
досуха. Глаза и руки у них тянутся ко всему, все подай или беги от крику.
Избави бог быть братом или сестрой жилы, не приведи бог быть товарищем и
сослуживцем жилы, отклони бог всякую быть женой жилы и всякого быть детищем
жилы.
Из этого числа людей был Филипп Савич, помещик Киевской губернии. Имея
самую слабую и хилую комплекцию, он выжилил, наконец, себе тучное здоровье;
не имея в себе ничего, что бы могло нравиться женщине, он выжилил любовь; не
имея состояния, выжилил жену с состоянием. Когда нечего ему было жилить,
душа его наполнялась каким-то беспокойством, озлоблением, и тогда он
привязывался к жене, детям, к людям и жилил спокойствие всех домашних. Но
наконец, по каким-то актам, он привязался к соседскому имению и посреди
удачи тяжебных забот оставил в покое жену, детей и домочадцев; и была в доме
тишина ненарушимая и всему воля. Стали даже завидовать счастию Любови
Яковлевны, несмотря на то, что по болезненному состоянию здоровья она была
уже сидень. Она одна, своим умом и сердцем, заботилась и о детях.
Естественные и, следовательно, законные гувернеры и гувернантки - сами
родители; исключая, разумеется, случаи неизбежной необходимости заменения -
смерть и болезни; но к числу болезней приписались и лень, и беззаботность, и
навык к безделью, и привычка загребать жар чужими руками, и, наконец,
приятность застраховать себя тысячи за две, за три в год от труда
воспитывать детей и наблюдать за их телом и душой.
Следуя потребностям времени, Филипп Савич для французского языка принял
на хлебы мадам Воже, старую француженку, болтовню, современницу того
времени, когда во Франции все загуляло, перепилось, передралось и все
перебило *. От ужасов вакханалий она эмигрировала; но впечатления ее
сосредоточены были на счастливом времени первого разгула.
______________
* [56] Автор имеет в виду время французской буржуазной революции
1789 - 1794 годов. Он характеризует эту эпоху в выражениях,
свидетельствующих о его резко отрицательном отношении к ней.

Мадам Воже также вкусила от сладости плода, внушающего побуждение
любить, и несмотря на то, что прибыла в Русь, что называется, уже под исход
дня и приняла на свое попечение Георгия, не более как двенадцатилетнего
мальчика, она восчувствовала к нему особенную нежность и стала откармливать
для себя сладкой пищей. Присоветовав Филиппу Савичу учить и воспитывать сына
дома, она угодила этим чувству матери, которая, как и все, не любила мысли о
разлуке с единственным и любимым сыном. Приняв все заботы об управлении
воспитанием Георгия на себя, мадам Воже постепенно распаляла воображение
юноши понятиями о какой-то любви и неге. Холодный отец не умел ласкать,
болезненная Любовь Яковлевна любила сына, но в ней чувство нежности давно
завяло; и потому нежность и ласки мадам Воже, передаваемые вместе с
французским языком, для него были соблазнительны.
Отец и мать считали Георгия ребенком; но мадам Воже развивала в нем
чувства возмужалости, льстила самолюбию юноши, и между тем искусственным
образом час от часу молодела и снова принялась за образование своей немного
распущенной талии посредством корсета.
Когда Георгий вступил в возраст юноши, мадам Воже приступила к
последнему курсу; он хорошо уже говорил по-французски; но еще не знал