"Александр Фомич Вельтман. Приключения, почерпнутые из моря житейского " - читать интересную книгу автора - Уж очень в помощь: не все же так жить... Я намерен жениться!
- Женись, да женись на какой-нибудь дуре. - Это для чего? - А для того, чтоб дети были умны. - Это почему? - Ты учился математике? - Учился. - Ну, так должен знать, что и минус на минус дает плюс. - Не понимаю; математика давно уж из головы вышла. Яликов разгулялся. - Эй, Курдюков! - крикнул он. - Чяво изволите? - спросил вошедший денщик. - Вели-ка, тово... - сказал Яликов, ходя по комнате и потирая руки. - Чяво? - Вели-ка, тово... - повторил он. - Чяво, - повторил денщик. - Ну, как оно?... тово... Денщик стоял в ожидании решения, чего потребует его благородие. - Барин твой с ума сошел, - сказал полковой адъютант, - покуда придет в себя, дай мне чаю. - Да! чаю! - сказал Яликов. - Насилу надумался! Яликов был вне себя. В первый раз воображение его вырвалось из-под спуда привычных служебных понятий и начало строить ему мир вне службы; но так как матерьялов для этой постройки в голове Федора Петровича было очень недостаточно, то на первый случай матерьялы были заняты из сказочного мира. - А, Доня, каково? И Доня дивится, говорит: "Ой, то квартырочка! який на пане червонный жупан!" - Що, Доню, хочешь грошей? хочешь медвины? хочешь музыку слухать!... Гей! - вскричал Яликов во все горло. - Что ты кричишь во все горло? - прерывал мечты его полковой адъютант; а денщик вбегал и спрашивал: "Чяво прикажете?" - Вели-ко... тово, - говорил Яликов, очнувшись от бреда. - Чяво? - повторял денщик. - Чяво! вылей ему ведро на голову! Ну, брат, ты спятил, Яликов. - Да я все думаю, Василий Петрович, каким образом подавать в отставку? Я никогда не подавал, не знаю, как это делается. - Верхового коня подаришь? так я тебя выпровожу, сперва и отпуск на двадцать восемь дней с отсрочкой, а потом в отставку. - Подарю, ей-богу подарю! - Ну, ладно. Полковой адъютант устроил все как следует, и чрез несколько дней Федор Петрович Яликов отправился в путь. Сам бы он не умел принять и наследства; но нашлись добрые люди, которые ему помогли в этом. За исключением разных расходов, Федору Петровичу очистилось более двухсот тысяч наличных да именьице душ в триста. Деньги лежали и Опекунском совете; и вот он отправляется благополучно в Москву. Въезжая в Москву, Федор Петрович невольно смутился; что-то страшно стало; ему казалось, что он приехал в какой-то иноземный город, в тридесятое |
|
|