"Евгений Велтистов. Золотые весла времени, или "Уйди-уйди"" - читать интересную книгу автораЮрка, Леха? Нет, Лехи больше не будет. А где-то рядом прячется Карлуша. С
Лехиными коньками. Страшно. И вдруг страх прошел. Я разглядел сквозь сиреневые кусты дядю Серегу в белой гимнастерке. Он давно наблюдал наш с Вагой спор, но пока не вмешивался. Я успокоился. Берегись, Карлуша! Милиционер скоро тебя настигнет. Будет тебе справедливый суд. На котором, правда, ты так ничего и не поймешь. Зато мать Карлуши придет к нам во двор, станет на колени перед Лехиными окнами и простоит до утра. Сжалось сердце. Я не хотел ввергать детей будущего в тяжкое испытание. Сказал: - Кир, возвращаемся домой! Он кивнул, сложил руки топориком, нацеливаясь на глухую бревенчатую стену склада. Мы выстроились за его спиной. И пошли прямо на стену. На ходу я крикнул: - Привет, дядя Сережа! И увидел взмах белого рукава над красной петлицей. Утренние и вечерние киносеансы - А тебя всю жизнь звали писателем? - Да, так случилось, - отвечал я Алене и братьям. - В детстве я мечтал быть продавцом детских книг и сказал об этом вслух. Вот и стал дворовым писателем. - Нет, совсем не плохо. Были клички менее уважительные. Инженер. Интеллигент. Ни в чем не повинных обладателей этих кличек встречали смехом и подзатыльниками. - Какое варварство! - Алена дернула плечом. - Варварство, конечно. Но еще и школа жизни. Только вы не подумайте, что весь мир тогда состоял из хулиганья и бандитов. Настоящие люди воевали, трудились, помогали друг другу. А это так, временная накипь. - А Вагу ты больше не встречал? - Однажды встретил. ...Я узнал его сразу, как только сел в такси. И он меня, разумеется, тоже, только не подал виду. Когда машина разогналась, я сказал в твердую широченную спину: "Привет, Вага!" "Привет, писатель, - отозвался он, мельком глянув в зеркальце. - Ты стал заправским писателем". "А ты заправским шофером". После войны он стал шоферить. Остепенился, вырастил двух дочерей. Никто из таксистов лучше его не знал Москву. - Между прочим, одна из его дочерей киноактриса, - сказал я ребятам. - А... - Алена махнула рукой. - Киношка. Его навалом, и все скучное. - Так уж и все? Мы сидим с ребятами в моем кабинете. Левая нога в гипсе, она значительно перетягивает правую, зато я могу безболезненно ковылять по комнате. В Склифосовке я был, но всего два дня, пока не затвердел гипс на сломанной пяточной кости. Когда мы вернулись из мая 1944 года в маленький арбатский двор, я нашел |
|
|