"Евгений Серафимович Велтистов. Ноктюрн пустоты" - читать интересную книгу автора

потом.
- Пожалуйста.
- Но ты посмотри, Бари, как он смешон - этакая свинья!..
Я думал, что Гешт смотрит по телевизору старинный детектив или
комедию. Но Файди насмехался над одним из гостей, который поверил в
искреннее гостеприимство и теперь никак не мог найти среди бесконечных
столов дорогу домой.
- Ах ты, дохлая крыса! - взорвался я.
Файди смотрел на меня вопросительно, не понимая, к кому обращено
возмущение. Редкие его волосы стояли дыбом.
- Мелкая ты душа, Файди, - уточнил я и вплотную приблизился к хозяину
вечера. - Ты обещал мне самолет?
- Номер семьдесят девять ноль пятнадцать! Он ждет вас на взлетной
полосе, Бари! - Гешт подтвердил тяжелым волевым взглядом, что это истинная
правда, отвернулся, уставился в экран. - Вы дитя, Бари, вы ничего не
понимаете в удовольствиях. Смотрите, пока не улетел самолет. Это же Тедди.
Тедди Питман - мой бывший компаньон... теперь пьяный сапожник...
Пьяный полз под столами в поисках выхода из лабиринта.
Меня преследовал смех сумасшедшего старика.


Глава пятая

Неделю мы прожили счастливо.
Эдди по утрам пил молоко и возился со своим мотоциклом. Мария
выходила к столу в домашнем халате. Я ничего не делал, шутил со своими и
забыл, что имею какое-либо отношение к событиям в этом мире. Мы вели себя
будто вообще ничего не случилось.
Иногда я вспоминал визгливый смех Файди и сжимал скулы.
Скотина, ловко он устроил нашу встречу. Наверное, так же гнусно
хихикал над истерикой Марии. А я-то думал, что в неожиданных затратах
Гешта скрыт глубокий смысл. Впрочем, не исключено, что он извлекал
дополнительные проценты из вложенного капитала. Когда у тебя много
миллиардов, а жизнь подходит к роковой черте, поневоле рехнешься...
На улице шел дождь, иногда падал и тут же таял мокрый снег, а камин
так заманчиво потрескивал сосновыми поленьями, что не хотелось покидать
дом... Я заметил по горящим ушам сына, что ему хочется поделиться
переживаниями, которые он ощущал во время прыжка, но не подавал повода для
неприятного разговора. Мария тоже сдерживала себя, кроила и шила сыну
сверхмодную футболку. У-у подбегал, топоча, по очереди к каждому и
выпрашивал сладости.
- Отец, покажи твой коронный репортаж, - сказал Эдди.
- Коронный? Какой же из них?.. Ах да, "Токио, день Т.". Это было пять
лет назад.
Я достал кассету, зарядил видеомагнитофон.
- Ты не видел его?
Эдди кивнул. Он редко смотрел телевизор. Теперь, объединенные
телеэкраном, мы представляли образцовую бюргерскую семью.
Кадры с необычайной документальностью воскресили недавнее прошлое.
Токио горел: на пленке - клубы дыма, пляска огня, ныряющие в пламя