"Евгений Велтистов. Глоток Солнца" - читать интересную книгу автора

площадка - круглая, как тарелка, и с поручнями. Я видел такую впервые -
наверно, ею пользовались для мелкого ремонта зданий, а Рыж даже знал, как
она управляется. Откинул сиденье, выдвинул щиток, стал крутить какие-то
ручки. Трин-тра-ва! - вдруг беззаботно весело прозвенела наша тарелка.
Трин-тра-ва! - и поднялась над газоном. Трин-тра-ва! - медленно и
торжественно вынесла нас на улицу.
- Чего она раззвонилась? - спросил я.
- Так устроена.
- Мы разбудим весь город.
- Давай поднимемся выше, - предложил Рыж и поднял площадку над крышами.
Солнце косо смотрело на город, начиная свою обычную игру с тенями:
бросило длинные прохладные пятна, чтоб постепенно поедать их, чтоб
ворваться в открытые окна, засверкать в воде, в стекле, металле, высветить
каждый уголок. Под нами бегали по упругой траве спортсмены, на крышах
бросались с вышек в голубые чаши ныряльщики, высоко взлетали мячи и
брызги. Рыж вертел своей золотой макушкой, и я догадался, как ему хочется
спуститься и погонять мяч.
- Я тебя поднял с постели?
- Что ты! - обиженно сказал он. - Это они так поздно встают. - Рыж
боднул головой, указывая вниз, не выпуская ручек управления. - Ты не
волнуйся. Я, когда бежал к тебе, размялся. И забил пять голов. Правда, в
пустые ворота.
Он осторожно подвел площадку к окну на пятом этаже. Перила коснулись
подоконника, я увидел спящую Каричку и испугался, что она проснется. Ее
лицо дышало таким глубоким спокойствием, что было бы величайшей дерзостью
спугнуть сон, а эта глупая тарелка все трезвонила за нашей спиной. Я
махнул Рыжу и даже оттолкнулся от стены, но успел положить на подоконник
прозрачный черный шарик. Если смотреть сквозь него на свет, увидишь
Галактику, и она будет вращаться, как ей положено: маленькое фейерверочное
колесо, сотканное из миллионов искр.
Мы пристроились в холодке под деревом, выключили машину, чтоб не
трезвонила. Улеглись на траве и разговаривали.
- Мама вчера испугалась. Заплакала и ушла, - рассказывал Рыж. -
Мартышка никого не узнала.
- Рыж, не называй ее так.
- Ладно. Хотя ей нравится.
- А ты?
- А я ходил под окнами и свистел. Ходил, ходил - даже надоело. Потом
смотрю - Каричка выглядывает. "Ты чего здесь торчишь?" Это она мне. А я
говорю: "А ты чего всех расстраиваешь?" Она делает большие глаза и
говорит: "Я даже не знаю, почему я здесь. А где мама?" - "Ну где мама -
дома. Поговори с ней по телефону". Ну, она поговорила, я слышал, а потом
мы еще долго болтали.
- О чем?
- О том о сем, - уклончиво сказал он. - Хохотали в основном.
- А мама? Успокоилась?
- Не, опять плакала. - Рыж подумал и нахмурился. - Странные эти
взрослые. Например, я куда-нибудь иду. Она говорит: "Куда?" Я говорю:
"Никуда". - "Зачем?" - "А низачем". Она сердится, хотя я говорю правду.
Ведь я еще не придумал, куда я иду и зачем.