"Евгений Велтистов. Глоток Солнца" - читать интересную книгу автора

Евгений Велтистов

Глоток Солнца

----------------------------------------------------------------------
OCR & spellcheck by HarryFan, 21 August 2000
----------------------------------------------------------------------

Записки программиста Марта Снегова




ЧАСТЬ ПЕРВАЯ. ОБЛАКО


Когда девятилетний сын Эйнштейна спросил
отца: "Папа, почему, собственно, ты так
знаменит?" Эйнштейн рассмеялся, потом
серьезно объяснил: "Видишь ли, когда слепой
жук ползет по поверхности шара, он не
замечает, что пройденный им путь изогнут,
мне же посчастливилось заметить это".


1

"15 мая 2066 года на глазах у ста тысяч зрителей спортивный гравилет
"С-317" с гонщиком Григорием Сингаевским вошел в шарообразное серебристое
облако, возникшее на его пути, и больше не появился".
Это произошло быстрее, чем вам удалось прочитать лаконичную фразу из
протокола. Ни один из гравилетчиков - я в этом убежден - не заметил, как
появился в чистом небе, на трассе наших гонок, странный серебристый шар.
Да, пожалуй, в тот момент никто из нас, тридцати парней, вцепившихся в
руль своих машин, никто, пожалуй, не мог сообразить, что это такое, -
неправдоподобно круглое облако, гигантская шаровая молния или просто
запущенный каким-нибудь сумасшедшим елочный шар огромной величины - это
нечто, ударившее нам в глаза слепящим металлическим блеском. Я летел
вторым после Сингаевского, точнее - метров на шестьсот сзади и на сто
ниже, не упуская из виду силуэт его желтого гравилета, и помню, что сразу
за вспышкой жесткого света инстинктивно рванул ручку тормоза (приказ судьи
соревнований раздался чуть позже); помню, как машина вдруг задрала нос,
выбросила меня из кресла и с азартом понеслась в белое пекло. То, что это
пекло, а не твердая металлическая поверхность, я догадался, увидев, как
быстро и красиво, почти на идеальном развороте нырнул туда желтый гравилет
и растворился, исчез в сиянии. Говорят, в эти секунды на телеэкранах была
ясно видна счастливая улыбка на моем лице, удивившая всех зрителей;
кажется, я даже засмеялся, наваливаясь на упрямо поднятый руль. Я жал на
руль как только мог, но чудовищная тяжесть давила мне в грудь, сбрасывала
руки, и я чувствовал, что безотказная, такая знакомая машина подчиняется