"Михаил Веллер. Легенда о родоначальнике" - читать интересную книгу автора

чернеет, а озера там километра под два шириной, а длиной - и краев не
видно, оно длинное, километров в пятнадцать, не обежишь.
Мальчики в ужасе: утонет босс - заказывай гробы, головы не сносить.
Прыгают, матерятся, вопят, врезают от отчаяния по морде потрясенному
тирольцу, скачут на мотоцикл и прут по лесу и болоту вокруг озера на тот
берег, потому что шеф, при всей беспорядочности и неуклюжести своих
судорожных движений, продолжает продвигаться по прямой, и уже ближе к тому
берегу, чем к этому, явно не собираясь поворачивать.
Подскакивая и кренясь на корнях, обдираясь в зарослях и буксуя в
болоте, измученные поспешностью и страхом, они выбираются из чащи на
противоположный берег, и видят, что Фима уже в сотне метров от
спасительной суши, глаза его бессмысленно вытаращены, а изо рта и носа
идут пузыри. Мальчики скачут в воду, выволакивают босса, в бешеном темпе
проводят спасательные работы: зачем-то от растерянности энергично проводят
искусственное дыхание, льют в рот водку из горлышка, со всех сил растирают
только что сфарцованным свитером, расшвыривают барахло из сумок, укутывая
Фиму во все самое теплое.
И все это время, в изнеможении подчиняясь их заботливым действиям,
Фима бдительно следит за наличием на голове драгоценной шляпы.
Его посадили в люльку, пошвыряв не помещающееся барахло, довезли до
машины, доставили домой, причем мотоциклист понесся вперед, и дома Фиму
уже ждал личный врач, горячая ванна, перцовый пластырь, ром, малина,
горчичники, аспирин, черт, дьявол, нервничающие приближенные и испуганная
мама.
- Фимочка, - спросила она, - что это у тебя на голове?
- У тебя недавно новые очки, - ответил сын. - Их подобрал вполне
приличный профессор, он произвел на меня хорошее впечатление. Это шляпа,
мама. Я что, не могу носить шляпу?
Он стоял в твидовых брюках, верблюжьем свитере под коричневой кожаной
курткой, в клетчатом шарфе на шее и высоких туристских башмаках на ногах,
щурясь сквозь запасные очки взамен утонувших, и на курчавой голове его
горела царской короной бриллиантовая шляпа.
Ночью мама поила его горячим молоком и разговаривала.
- Зачем она тебе? - спрашивала она.
- Нравится, - со странным выражением отвечал он.
С тех пор без этой шляпы его никто никогда не видел.



8. ЗЭК

Раздраженный медленным продвижением к коммунизму, Хрущев решил, что
одна из тому причин - что граждане многовато воруют, и ввел новые законы
за это, придав им обратную силу, - вплоть до высшей меры. Были велены
показательные процессы, пару человек шлепнуть и нескольких наказать
примерно, для неповадности другим.
Фимина судьба была решена на высшем ленинградском уровне, хотя его
дело не приобрело такого всемирного звучания, как дело Бродского: что ж,
удел поэта - слава, удел бизнесмена - деньги; каждому свое.
К нему явились домой, для пущей важности - ночью, предъявили