"Татьяна Веденская. Штамп Гименея " - читать интересную книгу автора

папе о том, что мне необходима пересдача, мне внезапно ставят пятерку.
- Привет! - услышала я голос Бориса, когда мысленно пыталась уговорить
себя, что труд оператора пейджинговой компании (единственное место, на
котором не требовался опыт работы, а платить собирались шестьсот долларов) -
это именно то, о чем я всю жизнь мечтала.
- Привет! - немного более радостно, чем того требовал случай,
воскликнула я. Честно говоря, хоть я уже и не убивалась по собственной дури
и недальновидности, а смирилась с его потерей, рада я была так, что
захотелось скакать вокруг Бориса на одной ножке. А он стоял и смотрел на
меня с таким видом, словно совершенно случайно проходил мимо моего подъезда
в ту самую минуту, в которую я из него вышла. Что ж, если надо, я готова
считать, что это так и есть.
- Что поделываешь? - как бы между прочим спросил он. Весь его вид
говорил о том, что я для него значу не больше, чем неожиданная распродажа
горнолыжных товаров с семидесятипроцентной скидкой. Приятно, черт возьми. И
все.
- Думаю, как жить дальше, - улыбнулась я, лихорадочно соображая, что бы
такое придумать, чтобы он не исчез за горизонтом еще на месяц, но при этом и
не потерять своего лица.
- До сих пор? - удивился он, словно бы был уверен, что я уже
давным-давно возглавляю какой-нибудь коммерческий банк. Я поделилась с ним
вариантами, посетовала на жестокость этого мира к молодым специалистам по
истории и на всякий случай пригласила его на день рождения.
- А когда оно у тебя? - спросил он, и я поняла, что попала впросак,
потому что день-то мой рождения как раз неделю как миновал. И я очень лихо
отплясывала на столе в своей огнедышащей комнате под улюлюканье Петечки,
моей школьной подруги Аллы и еще пары однокурсниц.
- Завтра, - ляпнула я, - я могла бы по этому поводу угостить тебя
чашечкой кофе. Я не хочу его праздновать, все-таки двадцать шесть лет - это
не повод для застолий.
- И где мы будем пить эту самую чашечку? У тебя дома? - опасливо
спросил он, видимо, распознав в моем предложении подвох и попытку
познакомить его с родителями.
- В кофе-хауз, - тут же отбила его удар я. - У меня как раз есть куча
флаерсов, так что кофе можно пить практически бесконечно.
- Да, - засмеялся он. - Я уж и забыл то чудесное время, когда флаерсы
имели для меня такое же значение.
- Значит, пойдешь? - замерла я.
- Попить флаерсное кофе? - переспросил он. - Конечно.
- Ура! - не сдержалась я. Прошло несколько часов, большая часть которых
составила ночь, в процессе которой я практически не сомкнула глаз от мыслей,
что бы мне такое одеть, чтобы потрясти Бориса до глубины его мужской души.
Но чтобы остаться при этом независимой и циничной, плюющей на эту бездарную
игру полов. Задачка была практически с одними неизвестными. Если
накраситься - решит, что я пытаюсь его соблазнить. Если не накрашусь, то не
будет никакого эффекта, потому что я знаю, что я особенно хороша именно с
огненной помадой на губах и с черными ресницами. Получается эдакая Кармен.
Пришлось изобретать эдакий креативно-творческий стиль, при котором и губы
накрашены, и есть некоторый беспорядок в прическе и одежде, при котором
непонятно, то ли ты готовилась к встрече, то ли забыла помахать расческой.