"Василий Веденеев. Дальше живут драконы " - читать интересную книгу автора

Главным шефом называли директора института - человека пожилого,
несколько лет тяжело болевшего и уже не ожидаемого обратно. В его кабинете
давно по-хозяйски расположился Афанасий Борисович, считавший себя
полноправным и неоспоримым преемником шефа, Но пока приходилось блюсти
субординацию, сохраняя видимость, что советуются, хотя все решал ставший
всесильным заместитель.
- Почему я? - спросил Лыков. У старика можно застрять надолго, а машину
не дадут. - Пусть Сагальский или Кучумов поедут.
- Ездили, - вздохнул Котофеич. - Ну чего тебе стоит, сгоняй, а если
раньше освободишься, можешь не возвращаться. И потом, это не моя прихоть,
сам Афанасий Борисыч велел.
- Именно в отношении меня распорядился? - недоверчиво прищурился
Аркадий, безошибочно почувствовав слабину в голосе начальника, - ну, еще
нажим, мы ломим, гнутся шведы и личное присутствие на распродаже будет
обеспечено.
- Не именно, а приказал отправить с бумагами молодого интеллигентного
научного сотрудника. Главному будет приятно, что его не забывает молодежь.
- Молодежь, - не удержавшись, фыркнул Лыков. - У нас большая часть
молодых относится к нему как к сказочному персонажу: все слышали, но никто
не видел. И вряд ли теперь уже увидят.
- Не заговаривайся! - сурово одернул его Котофеич. Он взял со стола
папку и сунул в руки Лыкову.
В коридоре Аркадий постоял у открытого окна, делая глубокие вдохи,
чтобы немного успокоиться, и тщательно осматривая горизонт - нет ли на нем
тучки, не обкладывает ли город пеленой затяжного дождя? Тогда можно затянуть
выезд к старику и, сославшись на проливной дождь, остаться в институте до
распродажи. Но, как назло, ярко светило солнце.
"Может, оставить денежки Кучумову? - думал Лыков, медленно направляясь
к своей комнате. - Объяснить, что надо купить, и оставить? Нет, все
перепутает, козел безрогий, возьмет не тот размер, а то и ничего не купит.
Вот невезуха!"
Взяв со стола кейс, он сунул в него папку, защелкнул никелированные
замочки и, прощально помахав рукой, направился к выходу, кляня в душе
последними словами Котофеича, Афанасия Борисовича и болящего главного
шефа...

До сегодняшнего дня Аркадию еще ни разу не доводилось бывать в доме
главного шефа - только в последнее время, окончательно поняв, что старик не
сдюжит с болезнью, начальство стало отправлять к нему мэнээсов, а до того
предпочитало личные контакты, демонстрируя преданность и озабоченность
состоянием здоровья директора. Излишним любопытством Лыков не страдал, но
взглянуть, как живет заслуженный товарищ, было любопытно.
Шеф жил в районе, прозванным "дворянским гнездом", - кирпичные дома с
широкими окнами, заботливо политые дворниками тротуары, много зелени,
тенистые дворы с ухоженными газонами и цветниками около подъездов, нет
привычного, надоедливого гула грузового транспорта. Во дворах стояли личные
автомобили, кричали играющие дети, женщины в модных курточках выгуливали
откормленных, породистых собак.
Отыскав нужный дом, Лыков вошел в подъезд и, назвав хмурой усатой
старухе номер квартиры, в которую он направляется, поднялся на лифте. Дверь