"Дэвид Вебер. Тролль Апокалипсиса " - читать интересную книгу автора

усевшись рядом с койкой раненой, изумленно приподнял брови: ноздри ее жадно
затрепетали, почуяв аромат еды. Пока он раздевал и мыл ее, пациентка не
выказывала ни малейших признаков сознания, теперь же глаза ее приоткрылись,
хотя и смотрели прямо перед собой без всякого выражения.
Она явно хочет есть, решил Эстон и поднес ложку к ее губам. Реакция
женщины опровергла его представления о том, как трудно кормить человека,
находящегося в бессознательном состоянии. Рот незнакомки быстро открылся, а
когда он попытался осторожно влить в него содержимое ложки, она буквально
впилась в нее губами.
Другого слова он подобрать не мог. Он вспомнил Ардварка, бродячего пса,
которого подобрал в детстве, - несчастный умирающий с голоду шерстяной мешок
с костями, который стал потом самой преданной и любимой собакой. Когда
Ардварк почуял запах еды, он набросился на нее с таким же остервенением.
Нечто звериное было даже в манере незнакомки глотать - в ее глазах, ничего
не видевших вокруг, внезапно загорелся мутный огонь.
Чтобы зачерпнуть еще супу, Эстону пришлось выдернуть ложку изо рта
девушки; она с явной неохотой выпустила ее, а на следующую порцию
набросилась с еще большей жадностью.
Он скармливал ей ложку за ложкой, стараясь не спешить. Сознание не
возвращалось к ней, несмотря на горящие глаза, однако есть она продолжала
все с той же сосредоточенной яростью. Он вычерпал все, что было в миске, и
снова наполнил ее. Потом еще раз. И еще раз. Он не был уверен, что ей
полезно столько есть, но дикая жадность, с которой она поглощала пищу,
подсказала Эстону, что питание жизненно необходимо его пациентке. Когда
первая кастрюля опустела, он сварил еще одну, и она съела половину второй
кастрюли, прежде чем насытиться.
Было очевидно, когда именно это произошло: ее веки внезапно опустились,
и все лицо обмякло, словно попавший в тепло кусок воска. Переход от жадности
к равнодушию был так резок, что Эстон застыл, не донеся до рта пациентки
очередную ложку. Когда же он все-таки попытался продолжить кормление, она
осталась совершенно безучастна, будто оцепенела, проглотив последнюю порцию
супа. На какое-то мгновение Эстон испугался: не умерла ли она в самом деле,
не оказался ли суп для нее смертельным ядом... Но ее медленное ровное
дыхание и заалевшие щеки успокоили его.
Он снова сел и в растерянности покачал головой. Спасенная им была
мускулистее, чем большинство женщин, которых он встречал, но росту в ней
было не больше пяти футов и четырех дюймов* [примерно 162 см] - так как же
ей удалось столько съесть? Он взглянул на полупустую кастрюлю на плитке.
Девица съела больше галлона* [в американском галлоне 3,78 литра] супа, и он
не мог понять, как в ней столько уместилось. Но Эстон быстро пришел к
заключению, что единственное происшествие, которое серьезно обеспокоит его в
данной ситуации, - это возникновение чувства, что он понимает хоть
что-нибудь из происходящего.
Так он просидел около получаса, прислушиваясь к дыханию незнакомки и
выжидая, не придет ли она в себя, но девушка даже ни разу не шевельнулась.
Она лежала неподвижно, только грудь медленно поднималась и опускалась, да
изредка подрагивали веки. Эстон почувствовал, что и у него самого глаза
начинают слипаться.
Он бросил взгляд в иллюминатор и устало улыбнулся. Ничего
удивительного, что он утомлен: солнце уже встало, а он провел на ногах всю