"Дэвид Вебер. Прекрасная дружба ("Хонор Харрингтон. Больше чем Хонор" #1)" - читать интересную книгу автора

напугать вождей Яркой Воды, что они бы бросили свою территорию и бежали бы
в горы. Допустим, бегство могло бы оказаться мудрым решением, но оно также
могло бы лишить Народ сокровища, которое они до сих пор не встречали. Вряд
ли одному-единственному разведчику подобало принимать решения, судьбоносные
для всего клана, но кто еще смог бы это сделать, ибо он один знал что
как-то, каким-то не понятном ему образом, они с двуногим разделили что-то.
Он не совсем представлял себе, что это, но даже сейчас, с закрытыми
глазами, вдали от поляны двуногих, он знал точно, где находился детеныш. Он
мог ощущать его мыслесвет, подобно далекому костру или солнечному свету
ярко сияющий сквозь его закрытые веки. Двуногий был слишком далеко, чтобы
он мог почувствовать его эмоции, но он знал, что ему не почудилось. Он
четко знал путь к двуногому, даже четче, чем путь к Поющей-Истинно, которая
была не дальше двадцати-тридцати длин Народа в этот самый момент.
Лазающий Быстро не имел ни малейшего представления о том, что это
могло означать или к чему привести, но две вещи он знал точно. Его связь,
если такой она была, с детенышем двуногих может - должна - быть ключом к
любым отношениям, которые могут состояться между Народом и двуногими. И до
тех пор, пока он не решил, что эта связь значила в его собственном случае,
он не осмеливался даже заикнуться о ее существовании тем, кто был согласен
со Сломанным-Зубом.

V

Стефани откинулась в удобном кресле, сложив руки за головой и положив
ноги в носках на стол в такой манере, которая непременно вызывала бы
недовольство матери. Ее губы были сложены в беззвучном свисте, который
неизбежно дополнял рассеянную мечтательность ее взгляда... свист, который,
будучи засеченным родителями, тут же предупредил бы их о том, что их милая
дочурка Что-то Замышляет.
Трудность в том, что впервые за долгое-предолгое время она лишь очень
расплывчато представляла то, чем собиралась заняться. Или, вернее, как
двигаться к ее цели. Неуверенность была непривычным чувством для той,
которая попадала в неприятности из-за своей настырности, и в то же время в
этом было что-то привлекательное. Возможно, как раз из-за новизны.
Она нахмурилась, прикрыла глаза, откинула кресло еще больше и
задумалась еще сильнее.
В ту грозовую ночь ей удалось проскользнуть в кровать незамеченной.
Странно - хотя ей пришло в голову, что это странно лишь гораздо позже - она
даже не подумала о том, чтобы прибежать с камерой к родителям. Это ее
открытие, что человечество соседствует с другой разумной расой на Сфинксе,
и ей до странного не хотелось делиться этим знанием. Пока она этого не
сделала, ее открытие также было ее тайной, и она почти удивилась, когда
поняла, что намерена узнать как можно больше о своих неожиданных соседях,
прежде чем сообщить об их существовании кому-то еще. Она не знала, когда
решила так, но, сделав это, легко нашла логические обоснования такого
решения. Во-первых, она содрогалась от одной лишь мысли о том, как может
повести себя кто-нибудь из детей в Твин Форкс. Учитывая их решимость
поймать в качестве домашнего животного все что можно, от бурундуков
(которые совсем не походили на мейердальских или даже земных) до
квази-черепах, они, скорее всего, будут преследовать новых существ с еще