"Памела Васп. Ягода созрела (Греческая смоковница) " - читать интересную книгу автора

удобном пятачке. Рядом пронзительно заревел осел, он вздрогнула от
неожиданности, отшатнулась. Рассмеялась своему испугу, весело подмигнула
туповатому ушастому труженику и свернула на узкую, мощеную булыжником
улочку, круто уходящую верх по склону горы.
Патриция спиной чувствовала пронзительные восхищенные взгляды мужчин и
усмехалась. Она знала, что вид ее тела действует на них, подобно красной
тряпки на быка. Везде одно и то же: на улицах родных Афин, и на площадях
степенного Мюнхена, в туманных переулках Лондона и на сумасшедших
проспектах Нью-Йорка ее спортивная фигура неизменно приковывает к себе
внимание представителей сильного пола. К сожалению, их интерес к ней всегда
прямолинеен и однобок. Всех волнует, что у нее между ног, а не между ушей,
под изумительными темно-каштановыми волосами, подстриженными под Мирей
Матье. А в свои девятнадцать лет Патриция свободно владела кроме родного
греческого еще и английским, почти бегло разговаривала на лающем немецком и
понимала телепередачи на французском, хотя беседовать с французом вряд ли
смогла бы. Она прекрасно знала историю своей страны и вообще историю,
увлекалась немного философией и даже пробовала сочинять стихи на
кафаревусе, подобно Сапфо, Алкею и Солону. Будучи чемпионкой колледжа по
теннису, она и в аудиториях уступала не многим студентам.
Мелькнула мысль о начавшихся занятиях в колледже, но Патриция тут же
отогнала ее. Решила, так решила, будет изучать жизнь не на лекциях, а на
практике. Правда, опыт предыдущих дней ничего нового ей не дал. Ну так еще
не вечер, зато и родную страну лучше узнает.
Она с удовольствием разглядывала маленькие домики, теснящиеся на
улочке. Почти все они были из розового или белого камня и на фоне покрытых
пылью стен резко и весело выделялись покрашенные в яркие цвета двери и
оконные рамы. Она оглянулась вниз. Разнообразные крыши домов левантийской
постройки можно было разглядывать довольно долго - настолько разные они
были сверху. Настолько же разные, насколько стены и внешний вид с улицы у
них был одинаковый. Казалось всю индивидуальность и фантазию архитекторы
вкладывали именно в кровли. Крыши были плоские, покатые, конусовидные и
куполообразные...
Но очень быстро Патриция поняла, что скорее всего напрасно сюда
приехала. Однообразный уличный гам начал утомлять ее, а до верхнего края
города было еще далеко. Она купила у пожилого грека, уныло торчащего за
лотком, спелых сочных ягод инжира, и засунув одну в рот, стала спускаться
обратно к спокойному зеленому морю.
Она искала Большую Любовь и острые ощущения. Если насчет первого
Патриция уже начала склоняться к мысли, что она доступна лишь литературным
персонажам, то с приключениями проблем не было никаких - лишь стоит
подмигнуть любому самцу и он теряет голову. Скучно!
Патриция вновь вышла на шумную набережную и пошла к самому дальнему
пирсу, где швартовались частные прогулочные яхты и катера. Она прошла мимо
большого кафе, расположенного прямо под открытым небом. Столиков было очень
много и за всеми сидели посетители. Официантки деловито сновали с
подносами, на небольшой эстраде в глубине кафе играл ансамбль из четырех
человек. Мелодия была ей знакома с детства и Патриция на мгновение
остановилась, решая, посидеть ли за столиком или идти дальше.
Она прошла немного по каменному пирсу, осмотрелась и с облегчением
поставила рядом с парапетом тяжелую сумку, в которой находился ее гардероб