"Владимир Васильев(Ташкент). Богу - богово... (рукопись, которой не было)" - читать интересную книгу автора Нет, конечно, видит и даже приводит в доказательство того, что его
шпыняют не за науку его, не за прозрение М-полостей звездных, а за помыслы высокие, за чрезмерную этичность целей, червю непозволительную, за потуги уподобиться богу духом своим. А тот - хрен потусветный, терпеть не может конкуренции и тычет незадачливых соискателей божьей степени в дерьмо их собственного мира. Неужели можно не замечать юродивости, пародийности этой картины мира? А ведь именно к ней приводят высокоумные маляновские измышления. Порыв холодного ветра швырнул на незащищенную лысину (эффектный результат одного из экспериментов по контакту с Мирозданием) пригоршню мерзких капель... "Плевок Господень", - поежившись, усмехнулся Вечеровский и вытащил из кармана замурзанного плаща лыжную шапочку с нашитым поверх полиэтиленовым пакетом. Натянул ее на лысину. "Гондон с крылышками... Уху-ху-ху..." - заухал он филином в темноту, представив себя со стороны. Формулировочка, конечно, не его. Не так воспитан. Но смачно. Хранит "геенна" носителей фольклора... Не понравился я Малянову, - вернулся он к основному интеллектуальному потоку, - оч-чень не понравился рабу божьему. Больно и тошно ему стало от вида и тона моего. С запашком-с... Так ведь, какое лекарство без горечи? Горечь-то и лечит. А тошнит - так тем паче... Прочистится... Пилюли от дурости сладкими не бывают. Только помогут ли? Сможет ли он превзойти такую спасительную, такую удобную, такую убаюкивающую идею Бога? То, что он уперся в нее рогом - естественно. Не он первый, не он последний. Психика раба защищается от ужаса свободы... Свободы выбора. Вот и достанет ли сил если милее звук имени... Когда твое Я вмещает не только твою бренную плоть, обремененную трясущейся душонкой, но и плоть и души ближних твоих, а то и относительно дальних - соплеменников, сограждан, сопланетников, с которыми ты независимо от воли своей энергетически связан. И давление на тебя отзывается на них. Где болью сердца, где этническими конфликтами". "Все в мире связано с тобой...", и не метафорически, как у поэта, а физически - через полевую компоненту, если ты вспомнишь, что твоя, может быть, не слишком уютная, но вполне обжитая вселенная Ньютона-Эйнштейна погружена в пространство Козырева, где через энергетические потоки времени идет информационный обмен Мироздания... Эх, Митька-Митек, неужели ты думал, что я, положив жисть свою жестянку на наковальню Мироздания, не допру до общеизвестного "закона цефализации", то бишь закона усложнения информационных структур Универсума, а буду долдонить о своем разлюбезном Гомеостатическом Мироздании? Какого черта ты с пеной у рта орешь мне, что "не в гомеостазисе мы живем - в развивающейся системе!"? А то твой Филя-простофиля популярных книжек не читает, где это написано... Конечно, не читает. Потому что есть книжки посерьезней. Да и своя, хоть и лысо-рыжая, голова на плечах есть. Еще кой-чего и она могет... Нейтрино, конечно, заманчиво. Однако ты, Митрий, забыл о скорости обмена информацией. Скорость света при вселенских расстояниях никак не может обеспечить информационного обмена твоему боженьке. Твой бог обитает в твоей родимой вселенной Евклида-Ньютона-Эйнштейна, и ее константы делают его слепо-глухо-немым. Без информационного-то обмена... Ведь и нейтрино не |
|
|