"Иван Василенко. Звездочка " - читать интересную книгу автора

Паша слушал все эти разговоры и еще более досадовал на Марусю. Какого
потеряли парня! Но тут же он ловил себя на мысли, что именно эта девчонка
нашла Глеба Ивановича и подняла все училище на очень хорошее дело. И, как
всегда, когда Паша сталкивался с каким-нибудь противоречием, которого не мог
объяснить, им овладевало тяжелое недоумение, как бывало, когда сделанный
точно по чертежу валик почему-то не входил в шестерню. А тут еще развесили в
коридорах плакаты, напоминавшие, что сегодня состоится конкурс-конференция
на лучшую группу токарей и лучшего в училище токаря. Сеня всегда давал на
таких конкурсах точные ответы. Теперь Сени не было, и у 5-й группы
уменьшатся шансы на победу. "И чего я тогда не сказал Михайлову! - упрекнул
себя Паша. - А теперь, когда она так отличилась перед всем училищем, даже
неловко говорить про нее худое".
Из состояния нерешительности его вывел сам Михайлов. Увидев Пашу в
коридоре, комсорг что-то вспомнил и хмуро спросил:
- Что это там говорит твой Хмара? Будто Родникова подбила... А ну-ка,
зайди ко мне.
"Вот как оно само собой получилось! - с облегчением подумал Паша, шагая
вслед за Михайловым по длинному коридору в комитетскую. - Теперь все скажу".
- Садись, - показал Михайлов на табуретку.
И по тому, что сам он сел не рядом, а в свое деревянное скрипучее
кресло, как бы отгородившись столом, Паша решил, что комсорг им недоволен.
- Что там болтают в вашей группе о Марусе? Сами не уберегли Чеснокова,
а на девушку сваливают!
Паша думал, что расскажет Михайлову все точно так, как готовился
рассказать прошлый раз: последовательно, обстоятельно, не торопясь, но
отчужденный и в то же время требовательный взгляд комсорга и в особенности
его недовольный тон смешали все заготовленные слова.
- Товарищ Михайлов, - запинаясь, проговорил он, - вы не знаете... Я ее
тогда толкнул... Она вам неправду сказала. А Хмара - он собственными
глазами... он сам слышал, как Родникова сказала Сене: "Поезжай, счастливого
тебе пути". Хмара...
- Подожди, подожди, - остановил Пашу Михайлов, глядя на него с живейшим
интересом. - Так ты ее тогда все-таки толкнул?
- Толкнул.
- Но за что же?
- За то, что она всегда меня задевала, разыгрывала. Я терпел, терпел, а
она все задевает, все задевает... - Паша густо покраснел, даже слезы
показались на глазах. - Что я ей дался!
- Странно, - пожал Михайлов плечами. Он поднялся, обошел стол и сел
рядом с Пашей. И от этого к Паше сразу вернулось самообладание. - Очень
странно, - повторил Михайлов. - Как же она задевала? Ну-ка расскажи.
И Паша, вздохнув раз-другой, рассказал о всех своих столкновениях с
Родниковой. Михайлов слушал внимательно, с серьезным лицом, но глаза его
нет-нет да и засветятся улыбкой.
- Экая каверзная девчонка! - сказал он, и Паша не понял, чего было
больше в его голосе - возмущения или добродушия. - Вот мы ее сейчас
допросим. - Он открыл дверь в коридор и крикнул пробегавшей мимо ученице: -
Прокофьева, позови ко мне Родникову!
Увидя у комсорга Пашу, Маруся неопределенно усмехнулась.
- Садись, - сказал Михайлов, опять переходя к своему креслу. Видно