"Иван Василенко. В неосвещенной школе" - читать интересную книгу автора

оврага, врезавшегося в самую деревню, мы прошли к каменному дому с
занавесками на окнах. Во дворе и под навесом стояли брички, дроги, веялка,
лобогрейка. Через открытые двери добротной конюшни видны были две рослые, до
лоска вычищенные лошади. Хозяин, человек с круглым бабьим лицом, без намека
на талию в фигуре - прямо мешок муки на двух коротких тумбочках, стоял у
кормушки и чинил хомут. Узнав, что я учитель, он приветливо сказал:
- Милости просим. Только не рано ли вы приехали? Дети еще гусей пасут.
В селах нашего края говорят на смешанном русско-украинском языке, он же
говорил по-русски относительно чисто.
- Занятия в школах должны начинаться в установленный срок, - возразил
я.
Попечитель удивленно взглянул на меня:
- А кто же будет гусей пасти, коз? Покуда с хозяйством не управимся, с
календаря хоть и не срывай листки.
Он сходил в дом за ключами, и мы отправились осматривать школу. Кухня,
маленькая комната для учителя и большой класс - вот вся школа. А в ней
парты, доска, стол и табурет - все некрашеное.
- Вот вам совет, - сказал попечитель, - езжайте домой, а дней через
десять мы пришлем за вами подводу. К тому времени и кровать в комнате
поставим.
Подошло еще несколько человек, и все подтвердили, что, покуда гуси
пасутся, хозяева не пошлют детей в школу.
Мне ничего не оставалось, как вернуться в город.
Дома сидеть было скучно, а ходить по улицам опасно: наткнешься
где-нибудь на инспектора - доказывай ему, что, пока гуси пасутся, о занятиях
в школе не может быть и речи. Но выйти нужно было обязательно, чтобы
поставить Ильку в известность, в какую деревню я послан учительствовать.
Однажды, сидя у окна, я увидел, что мимо прошел Миша Проценко. Он
учился в одном со мной классе, участвовал в любительских спектаклях и
нередко заходил ко мне загримированный то дьячком, то лихим казаком, то
китайцем. Я выскочил на улицу и окликнул его:
- Миша, голубчик, загримируй меня!
- Кем тебя загримировать? - нисколько не удивился он такой просьбе.
- Кем хочешь, лишь бы меня никто не узнал.
- Пожалуйста, ничего не стоит.
К вечеру я уже был ярким блондином с пышными усами и бородкой
клинышком. Я так осмелел, что отправился на многолюдную Петропавловскую
улицу, где в вечерние часы обычно прохаживался, заложив руки за спину, сам
инспектор. И повстречал его, как только сделал несколько шагов среди
нарядной публики. Но он едва скользнул по мне взглядом. И вообще никто не
обращал на меня внимания, даже знакомые. Лишь двое подвыпивших шалопаев в
студенческих тужурках загородили дорогу и принялись разглядывать меня, как
какой-то музейный экспонат. Один сказал:
- Как ты думаешь, что это за гибрид? Другой с видом знатока ответил:
- Это помесь lacerta и arvicola terrestris.[1] Довольно редкостный
экземпляр.
Следующие два дня я потратил на то, что прохаживался около
металлургического завода в надежде увидеть Ильку. "Должен же он появиться
наконец, коль работает на заводе", - рассуждал я. Завод поглощал и
выбрасывал сотни рабочих, а Ильки все не было. Показался он только на третий