"Юрий Васильев. Ветер в твои паруса (Роман-газета No 12 1974 г.)" - читать интересную книгу автора

Кто ему нужен, показали годы пять лет вместе, а это лучшая страховка от
всяких неожиданностей, не придется через год собирать на развод деньги и
сетовать, что не сошлись характерами и нет общих интересов.
- Давай поженимся, - сказал однажды Павел. - Чего тянуть?
- Ну вот еще... Зачем нам сейчас это? Для порядка, чтобы соседи не
косились? Так я не боюсь... Поженимся, конечно, что нам еще делать? Только
сначала я диссертацию защищу.
- Ты очень умная, - согласился он, - И очень все хорошо понимаешь. Будь
по-твоему,
Куда действительно спешить? Потом она уехала в Ленинград, стала
кандидатом наук, выменяла однокомнатную квартиру на двухкомнатную - это тоже
надо уметь - и, между прочим, договорилась о его переводе в
научно-исследовательский институт редких металлов и золота.
"На все и про все даю тебе полгода, - писала она. - Хватит, чтобы и на
работе все устроить, и с Чукоткой попрощаться, на рыбалку съездить, побывать
на мысе Кюэль, у колокола, в последний раз дернуть за истлевшую веревку и
послушать его медный бас. Ты ведь, я знаю, обязательно будешь там.
Хватит времени привыкнуть к мысли, что подавляющее большинство
советских граждан живут много южнее Полярного круга и им от этого не хуже...
А детям, особенно новорожденным, на Севере не хватает кислорода. Я правильно
говорю? Ты ведь захочешь быть любящим отцом?"
Все правильно, Танюша. Кислорода, должно быть, действительно мало.
Правда, у Олега пацан вымахал здоровенный, со спины щеки видать, ни разу не
чихнул, но это ни о чем не говорит. Олегу во всем везет.
А про колокол ты могла бы и не писать... Павел вспомнил, как это было.
Старые лоции говорили, что на песчаной косе у мыса Кюэль с конца прошлого
века висит загадочный колокол братьев Сиверцевых. Он обладал удивительно
густым басом, а тайна его заключалась в том, что появился он на маяке
неизвестно как, в одну ночь. Утром служитель вышел и обомлел: под
свежесрубленной треногой висел медный колокол...
Лоций ребята не .читали, но капитан Варг вспомнил, что да;
действительно колокол был, имел изрядный голос, потом куда-то сгинул: может,
треснул, а может, его переплавили на дверные ручки.
Однажды, когда они еще спали, пришла Надя, дочь капитана, и прямо с
порога, не раздевшись и не поздоровавшись, сказала:
- Ребята, я нашла его! Он совсем рядом. За мигалкой, у старого маяка.
Они шли туда целый час, по колено провались в рыхлый, только что
выпавший снег, поднялись на гряду мыса Кюэль, серое закрывавшее с вечера
небо, исчезло, стала зеленой, как трава, и по ней, как по траве, побежали,
обгоняя друг друга, темные полосы. Скала у выхода из бухты с одной стороны
заалела, а с другой покрылась белыми, изморозь, пятнами. Хлынуло солнце.
- Милое дело быть здесь художником, - сказал Олег. - Пиши как хочешь,
все равно не поверит...
Колокол висел на деревянной треноге и был таким же древним, как все
вокруг, как эти целые сопки, от которых начиналась тундра. Олег дернул за
истлевшую веревку, и колокол отозвался густым медным ревом.
- Жив курилка, - сказал Павел. - Ну-ка... Тут что-то написано.
Они протерли зеленую медь и прочли: "Отлит в 1860 году на заводе
братьев Сиверцевых из меди, прилежно собранной женами и вдовами моряков.
Пусть сей колокол вселяет уверенность в благополучном исходе дела, будит в