"Юрий Васильев. Ветер в твои паруса (Роман-газета No 12 1974 г.)" - читать интересную книгу автора И снова молчаливый круг по Садовой, снова бегущие встречные фары и
красные пуговки стоп-сигналов. Так уже было, сегодня. Бегство от самого себя. Пора останавливаться. "У меня в кармане билет на завтрашний поезд, приказ о назначении, характеристика, где сказано, что я отличный специалист, рекомендательные письма к влиятельным людям. Танькины письма, каждая строчка которых сулит мне спокойную, жизнь, - целое богатство у меня в кармане; я собирал его сам, по частям, чтобы жить по-другому, и если бы мне вчера сказали, что все это я отдам без разговоров только за то, чтобы вот сейчас поцеловать ее, я бы тихо ахнул. Теперь пусть ахают другие". - Ты едешь к ней? - спросила Нина. - К той, которой... мог бы нарвать цветов? Павел подогнал машину к тротуару и зажег свет. - У тебя есть две копейки? Нет? Подожди. - Он порылся в карманах и протянул ей монету. - Вон автомат. Иди звони. Мама еще не спит. - Что я должна ей сказать? - Не знаю... Потом он сидел в машине и ждал. Сегодняшний день был длиною в год и пролетел, как минута, а сейчас он смотрел на телефонную будку и торопил время. Она не возвращалась долго. Тогда он подошел к автомату и отворил дверь. Нина держала в руках трубку, из которой доносился истошный гудок, и улыбалась. ... - Ты позвонила? - Нет... Она поймет и так. - Если ты меня сейчас поцелуешь, - сказала Нина, - тебе придется взять меня с собой. Ты все взвесил?.. 11 А я уже взял тебя с собой, разве ты не поняла? И ничего не надо взвешивать, хуже не будет, потому что то, что было у нас до сегодняшнего дня, - просто затмение какое-то, чушь несусветная, мне даже думать не хочется. Ты видишь, только что прошел дождь, дорога блестит под фарами встречных машин, я еду не, торопясь, чтобы не вылететь в кювет. И чтобы побыть наедине с собой - в машине можно не разговаривать, а мне еще много нужна сказать себе, о многом у себя спросить - я давно старался не слушать своего голоса. Мне надо спросить у себя, как получилось, что я с такой легкостью поверил, будто любовь можно заменить хорошим отношением? Как я мог поверить, вопреки опыту своих тридцати с лишним лет, что мое место за столом, меж двух телефонов; мог поверить Лешке Рогозину, его бреду о каких-то окислительных процессах? Разве смогу я спокойно жить в белых ночах Ленинграда, зная, что сейчас над островом Айон висит подсвеченный солнцем туман, а где-нибудь в Амгуэмской тундре Олег уже выкурил свою утреннюю сигарету, сидит на камне и штопает ковбойку. Разве смогу я ходить по улицам и площадям, ездить в трамваях и на такси, зная, что я просто задержался в гостях, .потому что мой |
|
|