"Борис Васильев "Холодно, холодно..."" - читать интересную книгу автора

Ехали молча, уставившись в прорезанную лучами фар призрачную мглу за
ветровым стеклом. Выл, захлебываясь, мотор, машину било на невидимых ухабах,
и при каждом толчке солдат судорожно жмурился, ясно представляя, как
подпрыгивает на каменных заледенелых тушах беспомощное девичье тело. Но от
того, что он жмурился, видения не исчезали, а шофер гнал и гнал, и все
ревело сейчас в кабине. "Надо сказать, что нельзя ей там, - лихорадочно
думал солдат. - Надо остановить, потребовать..." И ничего не говорил, не
требовал, а лишь изо всех сил зажмуривал глаза...
- Я сойду! - не выдержав, крикнул он неожиданно для самого себя. -
Остановите. Остановите!..
- Тебе в Михнево, - не глядя, буркнул шофер. - Рано еще. Сиди.
- А ее куда? Куда? Там же холодно. Холодно там, понимаете?
- В поликлинику, - тупо бормотал водитель. - В поликлинике тепло,
врачи. Скоро должен быть, я знаю, травмопункт.
Солдат заплакал. Он плакал по-детски, вслух, сняв сразу запотевшие очки
и ладонями размазывая слезы. Плакал от ужаса, от не оставляющего его видения
нежного тела на мороженом мясе, от беспомощности и жалости. И за слезами не
заметил, как стих мотор и остановилась машина.
- Ну, чего ты, чего? - водитель потряс его за плечо. - Утрись-ка.
Страшно? Ну, тогда иди. Иди. Я сам ее сдам. Один. Иди.
Солдат глубоко вздохнул, достал платок, долго сморкался, шепча что-то.
Водитель сидел молча, уронив голову на скрещенные на руле руки.
- Холодно ей там. Холодно.
- Иди, - шофер поднял голову, уставив на солдата странно отрешенный
взгляд. - Иди, говорю.
- Да, да, - солдат суетливо запихивал в карман платок. - Я пойду. Я
сейчас.
Он вылезал боком, нащупывая рукой выход и не решаясь оторвать глаз от
тяжелого, оплывшего лица водителя. Выбравшись на шоссе, не захлопнул дверцы,
а начал пятиться от машины, беспрестанно повторяя:
- Спасибо вам. До свидания. Спасибо вам. До свидания.
Вдруг повернулся и побежал, не оглядываясь, втянув голову в узкие
плечи. И сразу же закричал. Закричал еще до того, как шофер выпрыгнул из
кабины.
Так они и бежали по шоссе, оставив позади приглушенно пофыркивающую
машину с девушкой за двойными стенами холодильной камеры. Солдат кричал
непрерывно, кричал не слова, а сам крик: "А-а-а!.." Кричал в смертельной
тоске, уже ничего не соображая. А шофер бежал молча, и, заслышав его грузные
шаги за спиной, солдат сам упал на обочину.
- Зачем же ты побежал, дурачок? Зачем? Ах, дурачок, дурачок...
Шофер неторопливо взял солдата за плечи, проволок по грязи и рывком
сбросил в переполненный водой кювет. Солдат попытался встать, забился, и они
оба оказались в воде. Но водитель был посильнее и потяжелее: пригнул
солдата, запихал под воду, навалился. Обождал, когда с бульканьем выйдет
воздух, когда окончательно перестанет содрогаться тело, и выбрался на шоссе.
- Ты зачем побежал? - задыхаясь, бормотал он. - Ты настучать на меня
побежал? Ах ты, дурачок, дурачок...
Солдат лежал на дне кювета настолько мелкого, что из воды торчал
обтянутый потертыми брюками худой мальчишеский зад, а носки сапог упирались
в обочину. Беспрестанно бормоча, водитель снял башмаки, вылил из них воду,