"Степан Вартанов. Сказка." - читать интересную книгу автора

владений эльфов и орков, и осталась там.
- Умерла? - иногда глаза у этого ребенка становятся такими же большими,
как у эльфа.
- Осталась. Она превтатилась в яблоню.
- А орк - в молнию.
- Орк убил себя под этой яблоней, и тогда в нее ударила молния, и
сожгла ту сторону дерева, которая была обращена к Великому Лесу. И теперь
из Великого Леса можно видеть лишь головешки, а из темных земель - цветы.
Наверное в этом есть смысл, вот только трудно сказать, какой.
- Напоминание, - говорит Жанна, затем, подумав, встает и направляется в
дальний конец поляны.
***
Ночь. За рекой орет потерявшая всякую совесть крылатая тварь. Я уже
подумывал о том, чтобы заткнуть ей глотку, но Тиал болезненно относится к
такого рода вещам:
пусть. Багровые тучи скользят над землей на восток, где ни на миг не
гаснет магическое сияние Крепости Пяти Народов. На юге тоже сияние - там,
где стояла Крепость Обелиска, а теперь, кажется, будет озеро. Это сияние
умирает. Кроме того, светятся зеленым кусты, а у реки на костер пялится
олень - полагая, вероятно, что его никто не видит. Впрочем, у отряда
довольно еды. В воздухе остро пахнет цветами, костром и сырой древесной
трухой.
- Расскажи мне сказку, - просит Жанна.
- Сказку: Расскажу-ка я тебе: Да вот хоть про черную яблоню, -
задумчиво тяну я в ответ. Кто говорил, что самые круглые глаза у
удивленных эльфов? Эта девочка невероятно талантлива, мне даже представить
страшно, как сильна она будет в магии лет через десять, но ребенок есть
ребенок, и его очень легко озадачить. Я протягиваю руку, чтобы погладить
ее по голове, она уворачивается - игра, в которую мы играем с первого дня
нашего знакомства.
- Откуда ты знаешь? - тон полу-вопросительный, полу-возмущенный, словно
она подозревает, что я сжульничал. В целом, так оно и есть. Слух у моего
народа куда острее человеческого, так что я слышал ее беседы с Тиал и с
Уной. Вместо ответа я улыбаюсь, но Жанну этим не проймешь. Она вообще
ничего не боится.
- Однажды орк услышал, как поет эльфийка, - говорю я. - Имена их
история не сохранила, ни человеческая, ни даже эльфийская, но мы-то знаем,
что звали их Арага и Мита. - Я кошусь на сидящего неподалеку Мастера, и он
чуть заметно кивает. Впрочем, внимание Мастера далеко от моей истории - он
смотрит на тимманку, и в его глазах тоска. И всегда будет тоска, ибо я
знаю, что он обречен на одиночество. Не спрашивайте, как. Знаю. Дело не в
Уне, она - лишь напоминание, что счастье существует в этом мире - для
других. Истинная любовь.
- Истинная любовь, - говорю я Жанне, - это редкая штука. И она поразила
этих двоих. Самое неудачное из всех возможных сочетаний. Эльф не полюбит
гоблина - мы слишком разные. Но эльфы и орки происходят из единых корней,
и в то же время - это-то их и разобщает.
- Но они же родственники.
- Эльф пустит в свой лес собаку, но не пустит орка, подумай об этом. А
орки вообще ненавидят все на свете, ну да ты сама все видела, - я киваю в