"Джон Варли. Навязчивость зрения" - читать интересную книгу автора

ребенком. Вы не можете приказать им умолкнуть, когда они стонут; не можете
убедить их, сказать, что их стоны сводят вас с ума. У некоторых родителей,
попытавшихся держать таких детей дома, возникали нервные срывы.
Многие из этих пяти тысяч были умственно отсталыми, с ними
практически невозможно было общаться - даже если бы кто-то и попытался.
Эти, по большей части, оказались, как на складах, в сотнях анонимных
больниц и приютов для "особых" детей. Там их держали в кроватях;
переутомленные медсестры раз в день обмывали их, а в остальном им
предоставляли все преимущества свободы: им позволили беспрепятственно
гнить в их собственных темных беззвучных вселенных. Кто может сказать, что
для них это было плохо? Не было слышно, чтобы кто-то из них жаловался.
Вместе с умственно отсталыми оказалось много детей с нормальным
мозгом, поскольку они не могли никому сказать о том, что там, за этими
незрячими глазами, скрываются они. Они не прошли обойму тактильных тестов,
не сознавая, что когда их под тиканье часов их просят вставлять круглые
затычки в круглые отверстия, [намек на английскую идиому: square peg for
round hole (квадратная затычка для круглого отверстия, т.е. что-то
неподходящее)] решается их судьба. В результате они проводили в кроватях
всю оставшуюся жизнь, и никто из них тоже не жаловался. Для того, чтобы
протестовать, надо сознавать, что есть возможность чего-то лучшего. Кроме
того, нелишне владеть каким-то языком.
Оказалось, что у нескольких сотен из этих детей интеллект в пределах
нормы. Истории о них появились в печати, когда они сделались подростками и
выяснилось, что не хватает хороших людей для того, чтобы должным образом
обращаться с ними. Затратили деньги, подготовили учителей. Финансы на
образование должны были выделяться в течение определенного времени, пока
дети не вырастут, а потом обстоятельства должны вернуться к нормальным и
все смогут поздравить друг друга с тем, что справились с трудной задачей.
И в самом деле, это удалось сделать вполне успешно. Есть способы
общаться с такими детьми и обучать их. Для этого требуются терпение,
любовь и целеустремленность, а учителя вносили все это в свой труд. Всех
выпускников специальных школ обучили языку жестов. Некоторые из них могли
разговаривать. Несколько умели писать. Большинство из них покинуло свои
заведения для того, чтобы жить с родителями или родственниками; или, если
это было невозможно, советники помогали им вписаться в общество.
Возможности у них были ограничены, но люди могут вести полноценную жизнь,
несмотря на самые серьезные увечья. Не все - но большинство выпускников -
были вполне довольны своей участью, как и следовало ожидать. Некоторые
достигли почти той же умиротворенности святых, как и их образец - Хелен
Келлер. Другие превратились в ожесточившихся и замкнутых. Нескольких
пришлось поместить в психиатрические лечебницы, где они сделались
неотличимыми от тех из них, кто провел там по двадцать лет. Но в основном
они достигли успеха.
Но среди этой группы, как и среди любой, оказались и неприкаянные. В
основном это оказались самые умные - десять процентов с максимальным
интеллектом, но были и исключения. Некоторые давали в тестах скромные
результаты, но все же были заражены стремлением что-то сделать, изменить,
раскачать лодку. Среди пяти тысяч должны были найтись несколько гениев,
несколько художников, несколько мечтателей, баламутов, индивидуалистов,
преобразователей: несколько блистательных маньяков.