"Алексей Варламов. Лох" - читать интересную книгу автора

ответил, добрел до койки, лег, уткнувшись в подушку, и стал слушать, как
воет за стеной поднявшийся ветер. Он пытался убедить себя, что ничего не
произошло, никто к нему не приезжал и нет ни одного человека, связывающего
его с жизнью, но все больше ощущал жуткую тревогу. Он не мог понять, откуда
взялась эта тревога в его давно уже успокоившемся и ко всему равнодушном
сердце, пытался отогнать ее прочь, но тревога была сильнее. Что-то
омерзительное мерещилось ему в завывании степного ветра и грубых мужских
голосах.
Саня встал и направился к двери, но" уже на самом выходе столкнулся со
старшиной, по собственной инициативе устраивавшим вечерние обходы личного
состава.
-- Ты куда это, боец? -- удивился он. -- Кто разрешил?
-- Мне надо,--ответил Тезкин.
-- Чего? Совсем, что ли, охренел? Марш на место!
-- Пусти!
-- Пошел живо, кому сказал! -- прохрипел старшина, в ком жила
неизбывная и бессмертная страсть к порядку, с таким трудом удовлетворяемая в
разболтанных частях ВВ. где послать старшего по званию ничего не стоило.
-- Пусти же меня! -- сказал Тезкин отчаянно, отталкивая его в сторону и
все острее чувствуя, что он непременно, тотчас же должен увидеть Катерину и
сказать ей то, что не сказал в комнате для свиданий, что он не имел права ни
на минуту оставлять ее здесь одну, пока не убедится сам, что она уехала.
На них глядела вся казарма, и старшина, преодолевая брезгливость, со
всей дури вмазал по тощей тезкинской роже. Саня полетел в угол. закашлялся,
но тотчас же поднялся и бросился на обидчика.
Окончательно рассвирепевший и более всего уязвленный тем, что на них
смотрит столько человек, которые, только прояви он слабость, завтра в грош
его ставить не будут, старшина повалил его и несильно ударил ногой. Тезкин
несколько раз дернулся и затих.
-- Зря ты его, Петрович.--сказал кто-то в наступившей тишине,-- ему
баба его не дала.
-- Уведите его на гауптвахту, -- сказал старшина, с отвращением отирая
с пальцев кровь.
-- Да ладно тебе, нельзя ему туда, вишь, дохлый какой.
-- Молчать! -- заорал старшина. -- Распустились, сволочи! Сейчас живо
всех подниму, и до утра у меня отжимания делать будете.
На гауптвахте, в неотапливаемом, мерзлом каменном мешке, Тезкин лег на
покрытые изморозью нары, и тревога его унялась. Все стало ему безразлично, и
в глухой, мертвенной тишине снова послышался голос звавшей его женщины,
обещавшей прийти теперь уже совсем скоро. Только мешал до конца забыться
неизвестно откуда доносившийся звук капающей воды.

8
Ветер сделался еще сильнее, над головой раскачивались фонари, где-то
лаяли собаки, а на улицах среди приземистых зданий не было ни души. Катя шла
по узкой дорожке, покуда не оказалась возле засыпанного снегом дома, где
горело единственное окошко, затянутое железной сеткой. Она поднялась на
крылечко и постучала.
-- Кого там еще несет? -- раздался хриплый мужской голос.
-- Откройте! -- крикнула она, пересиливая ветер. За дверью стало тихо,