"Алексей Варламов. Затонувший ковчег (Роман)" - читать интересную книгу автора

душу.
Моложаво выглядевший для своих преклонных лет гость увлекательно расписывал
старцам преимущества подобного выбора, указывая на то, что в этом случае
всякие соблазны у нестойких членов общины покушаться на чистоту
вероисповедания будут исключены и непорочная жизнь и беспрекословное
послушание безо всяких усилий сделаются общим правилом. Помимо этого, он
намекал на возможность личного бессмертия и вознаграждения не только в той,
но уже и в этой жизни, ибо, по его убеждению и опыту, именно наличие у
человека греховных уд является источником смерти. Таковыми убеленными,
витиевато объяснял мудрец, были прародители наши до грехопадения, а
появившиеся впоследствии у Адама уды явились воплощением древа греха, равно
как груди Евы - символом запретного плода. Первым же оскопившимся и
искупившим человеческие грехи был сам Господь Исус Христос, свидетельством
коего события является праздник Обрезанья Господня.
Скитские старцы выслушали скопческого эмиссара весьма внимательно и вежливо,
но все же столь смелое решение мучившего не одно десятилетие Бухару вопроса
отклонили, сославшись на то, что их завет с Богом подобной меры не
предусматривает. Раздосадованный визитер отряхнул прах с ног своих и
напророчил Бухаре скорые скорби.
В 1905-м, в год очередной российской смуты, когда государевым подданным была
дарована Конституция и прекратилось гонение на инакомыслящих и
инаковерующих, старцам в Бухаре почудилось в этом ослаблении что-то
неладное. И они не ошиблись. Вскоре подоспела столыпинская реформа, в
окрестностях Бухары появились трудолюбивые переселенцы и стали быстро
осваивать новые земли. Следуя их примеру, наиболее молодые и предприимчивые
из жиловых бухарян, тяготившиеся строгостью отеческой веры и суровостью ее
дисциплины, решили выйти из общины и зажить самостоятельно. Старцы предали
вероотступников анафеме, посулив самые жестокие наказания и в этой, и в той
жизни, но остановить страстное желание владеть землей и волей и жить своим
умом не мог уже никто. В течение нескольких лет несокрушимая обитель
раскололась на тех, кто ушел, и тех, кто остался, и затаилась в ожидании
беды, ибо сказано в Писании: "Ежели царство какое разделится надвое, то не
устоит".

Жила в деревне травница по имени Евстолия, к которой все ходили за помощью,
когда случалось захворать человеку или скотине. Слава ее была так велика,
что даже крестьяне из соседних "поганых" деревень шли к ней на поклон и,
несмотря на неудовольствие старцев, получали помощь. Перечить Евстолии никто
не смел, точно признавая за ней право жить по особым, ей одной ведомым
законам.
Никакой мзды лекарка не брала, не было у нее врагов, но однажды летним утром
накануне Ильи-Пророка она ушла в лес за травами и не вернулась. Искали ее
всей деревней больше недели, обшарили всю тайгу на много километров вокруг,
но не нашли и стали числить женщину без вести пропавшей.
Вскоре начались война, за ней революция, пожары, грабежи, дележ земли,
возвратились с фронта солдаты, и никто не называл их дезертирами, потому что
понимали: нельзя мужику в окопе усидеть, когда в родной деревне землю делят
и, не дай Бог, не поспеешь.
Много тогда вокруг Бухары крови пролилось. Горели овины, крестьянские избы,
редкие в здешних местах барские усадьбы и частые деревянные церкви. Потом